Сначала шеф настраивал инструмент в течение некоторого времени, потом Ирина услышала переборы. Она поняла, что играет Вишневский хорошо. Должно быть, получил музыкальное образование, что неудивительно. Он же вырос в творческой семье.
Никогда раньше Ирина не слышала, как он поёт. Даже не знала, что поёт. А пел он прекрасно. Словно и не пьяный. Нормальный, трезвый голос. Низкий, бархатный, очень приятный.
Если учесть отношение Ирины к Макару Львовичу, то можно понять её состояние. Она вся обратилась в слух, сердце гулко забилось.
Как поняла Ирина, он предпочитал репертуар Александра Малинина. Может, он и ещё что-то пел ранее, но сегодня он пел «Мне осталась одна забава», «Напрасные слова»...
Больше всего Ирину тронул романс «Ночь светла». Вишневский пел спокойно, чуть задумчиво.
Ночь светла, над рекой тихо светит луна,
И блестит серебром голубая волна.
Темный лес... Там в тиши изумрудных ветвей
Звонких песен своих не поёт соловей.
...Интересно, кто этот «милый друг», по которому он скучает? Бывшая жена? Или ещё кто-то остался в Москве?
Потом шеф ушёл спать, а Ирина устроила обыск. Спиртное было на исходе и без её вмешательства. Ирина вылила остатки и утащила все бутылки в сарай на улице. Пусть сам потом тащит к мусорным контейнерам, стоящим в конце улицы.
Она пила чай после обеда, когда перед ней на кухне появился шеф. Вид у него был бледный, несчастный и очень помятый. Устроился на стуле, с отвращением посмотрел на чай и хрипло заговорил:
- Ира, сможешь сходить в магазин? Я тебе объясню, где он.
- Я знаю, где. За три дня изучила окрестности.
- Мы тут уже три дня? - казалось, он был удивлён.
- Да.
- Сходишь?
- Смотря за чем. Если за спиртным, то категорически нет.
- Почему? - поморщился он. Видимо, голова болела.
- Потому что у меня аллергия на пьянство и на пьяных. А ещё потому, что покупка спиртного для вас не предусмотрена моим райдером.
Вишневский усмехнулся и снова взялся за лоб.
Ирина нашла в холодильнике шипучие таблетки аспирина (запасся!), развела в стакане и подала Вишневскому.
- Можете сходить в магазин сами. А лучше выпейте вот это и лягте спать на пару часов.
Он подумал - подумал и взял стакан.
- Почему у тебя аллергия на пьянство? - выпив лекарство, он опять поморщился.
- Расскажу когда-нибудь, если вам будет интересно слушать. Но не сегодня. Вам надо выспаться, а потом поесть.
Он кивнул, поднялся и медленно ушёл в свою спальню.
Пока Макар Львович спал, Ирина сбегала в магазин и купила баночку огурцов. У них был полный холодильник, но вот огурцов не было. А она решила сварить для шефа рассольник. Тяжёлая пища ему пока ни к чему, а так - горячее, достаточно лёгкое и солёное блюдо. «А что это я, собственно, так стараюсь для него?», - подумала Ирина, но вразумительного ответа не нашла. Сварить суп - это не заслуга, но когда ты делаешь это для своего мужчины. А этот мужчина чужой. Только почему-то она очень сочувствует ему, жалеет его.
Вишневский проснулся почти вечером, съел две порции рассольника, выпил крепкого чаю и пошёл смотреть телевизор. Он был неразговорчив, словно недоволен. Хотя с чего ему быть довольным? У него в жизни был очень тяжёлый этап. Ей, Ирине, легче. Она потеряла, но значительно меньше, чем он.
...Утром Ирина вдруг поняла, что через два дня Новый год. И судя по всему, они встретят его тут. Делать было нечего, и Ирина занялась пельменями. Она давно обнаружила в шкафу старую мясорубку, а мясо у них было, Вишневский купил, когда они ехали сюда. Ирина сходила за мукой, сама замесила тесто, приготовила фарш, и устроилась за столом. Медитировать по-нашему, по-женски.
Вскоре появился шеф. Чувствовалось, что ему скучно, он не знает, чем заняться. Он же трудоголик. Вся его жизнь - работа.
- Что ты делаешь?
- Пельмени.
- Зачем? Их же продают.
- На Новый год покупные пельмени?! Ну вы скажете так скажете, Макар Львович!
- А что, скоро Новый год? Сегодня какое?
- Двадцать восьмое.
- Ох. Ты, я вижу, понимаешь, что мы встретим его здесь. И уже даже готовишься. Что ещё будет?
- Салат какой-нибудь, бутерброды. Шампанское, - Ирина с опаской глянула на него.
- Не надо так смотреть. Шампанское должно быть. Не бойся, я всё. Хватит пить.
- Золотые слова, - пробормотала Ирина.
- Не скучно тебе вот так сидеть, лепить? Ещё такие маленькие делаешь.
- Нет. А если вам скучно, можете пойти во двор, снег покидать. А то сегодня снегопад, и все мои старания насмарку. Заодно воздухом подышите, а то сидите дома безвылазно.
- Точно, - поднялся он. - Я не знал, что ты такая командирша.
«Конечно. Ты много чего обо мне не знаешь. Кому я интересна? У меня, как в песне Максима Леонидова, «...в этой пьесе очень маленькая роль»».