— Ха, монстр схож со мной? — успел произнести я, а в следующий миг в меня устремилось три воронки смерчей.
Да, это не жар-курочка.
Будет весело.
Но от чего же меня отвлекают? Надо справиться как можно скорее, надо отнять веселье у Снежинки, то есть защитить свою жену! Да-да, именно защитить свою орчиху! Ну, ещё Феофана и Леонида Леонидовича.
Ох ты ж, противник ещё и видит мои ленты!
За что мне такой подарок? Я сделал что-то хорошее? А когда?
Глава 10
Сразиться с превосходящим противником куда радостнее, чем убить тысячу слабаков. Хотя сил и средств может быть потрачено намного меньше, но проку на самом деле будет больше.
Конечно, если победить.
Победа над слабаками, к которым я сейчас отношу большинство магов в том числе четвёртого ранга, помогает получать веселье только при самоограничениях. Если я буду выкладываться на полную, всё станет просто забоем противника, который не будет практически отличаться от тренировки с деревьями или камнями.
Да, мой навык будет расти, какие-то идеи придут в голову, но куда эффективнее бой с существом, заставляющим выкладываться на полную, изобретать и подстраиваться.
Жар-птицы не видели воздушных лент, а их аура не успевала разрушить эту магию до момента смерти монстра. Хотя по мне они сумели нанести немного атак, но сути это не меняло. Не такая уж большая разница с вывернами.
А вот демон ветра объективно казался проблемой.
Поначалу мне казалось, что он точно вырвался из Края, следом маны призыва я не замечал. Однако они были, если приглядеться.
Рогатый человек совмещал хаос и воздух так, что порождались воронки смерча. Этот навык он активировал жестом, напоминающим «ножницы», когда двигал средним и указательным пальцами.
Рядом с воронками ленты мгновенно деградировали, магия полёта требовала в сотню раз больше энергии, а мана большинства стихий просто испарялась.
Я пытался понять механику образования этих атак.
Противостоять им было достаточно просто: дистанцироваться. Но избегая врага не победить.
Обычно смерч можно погасить схожей магией. Так же я иногда пользовался векторными сферами для искажения подобного волшебства. Я встречал и создавал версии, которые требовали подпитку от волшебника, такие можно было прекратить, перерубив питание или сумев отвлечь мага, перегрузив его контроль.
Демон определённо использовал всё иначе, чем маг в любом из миров.
Следовательно, воронка из его хаотичного ветра имела иные правила.
Пока они не угрожали мне или храму. Пока я видел отчётливый настрой противника победить меня.
Скорее даже съесть.
Среди многообразия видов демонов, насчитывающего только описанных типов больше трёх сотен, всего семнадцать не ели людей. Однако даже эти виды получали энергию за счёт человека.
Инкубы/суккубы питались эмоциями и телесными жидкостями, а иногда разжигали собственную манию.
Ещё шестнадцать типов не получали выгоды от убийства человека, но это не отменяло того, что они получали удовольствие от подобного.
Добрый демон? В этом мире это невозможный парадокс. Если он не нападает на человека, значит, что он получает иную выгоду.
То же самое касается и призванных монстров. Очень похоже, что его призвали каким-то кровавым ритуалом, ведь от него так и сочится энергия плоти и смерти, но при этом его аура с этой энергией не взаимодействует. Похоже, эта тварь переваривает кого-то.
В этом демоне около трети маны от объёма Феофана, но пока он играет со мной, не выкладывается. Обидно.
Смерчи… они были для меня столь привычны, что поначалу я в них практически не всматривался. Но после анализа ауры противника проследил и за ними.
Воронки внешне не отличались, но в движение приводились иначе. Не завихрением маны воздуха, а через активацию хаоса, куда меньшим количеством энергии.
— Хаотичная пустота, — пробормотал я.
Источником воронки была симуляция стихии пространства, когда часть воздуха просто переносилась куда-то, после чего мана воздуха лишь ускоряла и поддерживала этот процесс.
Между тем всё больше воронок возникало, а я пока лишь избегал их.
При этом я продолжал прощупывать демона, посылая в него всё новые воздушные ленты и пули. Каждый мой снаряд он блокировал возникновением новой воронки.
Точнее двух, одна вбирала в себя воздух, вторая выпускала, а затем пространственные бреши закрывались, но энергия воздуха продолжала поддерживать вихри.
Теперь я понимал механику чужого волшебства и попробовал заглушить воронки. Я бросил векторные сферы в них.