— Правильно, умничка, — обворожительно улыбнулась Кираун. — Только вот никто не знает, где сейчас находится башня «Оплота Милосердия». Члены Ордена не выходят на связь, но, судя по нашим данным, они, как крысы, старательно спрятались где-то на Хинлаугане и стараются не вмешиваться в происходящее. Сейчас эта неженка подойдет, и вы сможете познакомиться с ней.
Вдруг магистр пристально посмотрела на Олерского и сказала:
— Не советую. Попробуешь — жестоко изнасилую.
Граф втянул голову в плечи и начал озираться, словно искал у всех присутствующих защиты. Надо будет у него спросить, что же он такого умудрился натворить.
— Госпожа Кираун, — сказал я, чтобы отвлечь незримый гнев магистра от моего товарища. — Что нам следует делать после выполнения задания или в случае его невыполнения?
— Хороший вопрос. Если найдете «Оплот Милосердия», то все в порядке — они должны вернуть вас сюда. А если нет... Слушай, неужели ты сам не догадываешься? А может, ты друга своего пытаешься прикрыть?
Пришлось «косить под дурачка» и делать вид, что действительно ничего не понимаю и не знаю, хотя играть и не приходилось.
— Если обнаружить «Оплот Милосердия» не удастся, то доставите девку в «Цитадель Тагеда», а сами поступите в распоряжение тамошнего оперативного центра.
Сзади послышались чьи-то легкие шаги, и между мной и Олерским встала молодая девушка, одетая в белый летний плащ, скрывающий фигуру. Судя по активному ерзанию тезки, он начал захлебываться слюной. Перед нами стояло ослепительное недоразумение природы — получеловек.
Так уж повелось на свете, что женщины-эльфы «залетают» от кого угодно, лишь бы существо было разумным и имело душу. Это могут быть люди, орки и гномы. Остальных не проверяли. Естественно, что дети от таких межрасовых союзов не могут иметь собственное потомство, но я не помню, чтобы это кого-то останавливало. Да и с помощью магии так легко обойти все природные запреты...
Девушка была красива, как все эльфийки, своей особенной экзотической красотой. Длинные белые волосы водопадом струились до самой... поясницы и частично скрывали остроконечные ушки от любопытных взглядов.
— Женюсь! — услышал я мысль Олерского, явно неконтролируемую.
— Хрен тебе! — ответил незнакомый женский голос, а вслух добавил. — Сестра Милосердия первого ранга Одалия, Орден Ланы Милосердной.
Первый ранг, это у нас что? По званию, тот же Меч Ночи, только очень опытный.
— О, Богиня, будь же милосердна ко мне, позволь мне насладиться милосердием твоего источника сладострастия! — продолжил Олерский.
— Заткнись, дурак! — посоветовал я.
Странно, что я вообще слышал этого придурка, ведь, по сути, его мысли были обращены к врачихе. Возможно, что Олерский, как заправский шут, играл на публику.
Закончились все эти неконтролируемые мыслеизлияния неожиданным образом: один из операторов, работающих за рабочими терминалами, встал, подошел к нам и влепил Олерскому звонкую затрещину, после чего будничным тоном произнес:
— Не мешайте работать, коллега. Будьте так любезны.
Занавес...
* * * *Уже через полчаса мы стояли на плите переместителя и ждали его активации. Все казалось таким обыденным, что я даже на мгновенье забыл о гражданской войне, бушующей в Империи. Никто нас не провожал и цветами не забрасывал. Магистр Кираун даже не послала воздушный поцелуй на прощание, отчего Олерский, судя по его виду, очень расстроился.
— Еще немного, — крикнул нам со своего рабочего места оператор установки.
— А ты случайно не любовница Кираун? — тихо спросил Олерский Одалию.
Та молча помотала головой, даже не думая обижаться.
— Тогда у меня есть шанс, — сказал тезка, тяжело вздохнув.
— Ты о чем? — поинтересовался я.
Он обошел Одалию и зашептал мне на ухо:
— Возникла идея принять женский облик и подкатить к Кираун.
Судя по радостному лицу, эта мысль казалось ему очень оригинальной. Так вот, значит, о чем Кираун предостерегала его, когда пообещала жестоко изнасиловать.
— Не советую, — сказал я, искренне надеясь, что он не послушается, а я потом вдоволь посмеюсь. — Раскусит в два счета.