В глазах Орнеллы появились лукавые огоньки.
— Следуйте за мной, — сказала она тоном, не допускающим возражений.
Грегуар молча повиновался. Идя за ней, он любовался ее роскошными длинными волосами, вдыхал запах ее духов.
Девушка открыла дверь, ведущую в кабинет отца.
— Идемте, — произнесла она, заметив колебания Грегуара. Он не любил вторгаться в чье-нибудь личное пространство, причем в отсутствие самого хозяина.
— Ну идемте же, говорю! Вас никто не съест, черт возьми! Этот кабинет у нас с отцом общий.
— Правда?
— Если вам так легче, то да, и не задавайте больше вопросов. Сейчас я покажу вам, что творится в голове у дона Мельчиорре!
Они вошли в комнату, где царил легкий полумрак. Двойные шторы были закрыты, защищая мебель и книги от слишком яркого солнца.
Высокие стеллажи были заставлены книгами, на стенах висели полотна, плетеные корзины были наполнены фруктами. Орнелла не обманула Грегуара. В кабинете находилось два стола, они стояли друг напротив друга, разделенные гигантским ковром шириной в десять метров, изображающим сцену охоты богини Дианы. Присмотревшись, Грегуар заметил поразительное сходство черт лица его гида и мифического персонажа. Площадь комнаты была где-то около пятидесяти метров, но цвет стен и расположение предметов делали ее довольно уютной. И снова молодой француз испытал это странное ощущение, что он у себя дома, там, где и должен находиться, почувствовал, что ему совсем не хочется отсюда уезжать.
— Что вы хотели мне показать? — тихо спросил он у Орнеллы.
— Не принимайте этот заговорщический вид. Вы можете говорить громко абсолютно свободно! — произнесла она, немного развеселившись, глядя на Грегуара, которому все это напомнило детство.
Женщина подошла к столу дона Мельчиорре и открыла третий ящик слева. Жесты ее были точными и уверенными. Она знала, что и где искать.
— А если войдет дон Мельчиорре? — все еще волновался Грегуар.
— Да… Если завтра я решу ограбить Ватикан, вас с собой брать не буду, — рассмеялась Орнелла. — Смотрите!
Она достала из ящика голубую картонную папку. А из папки, из вороха печатных бумаг, рисунок. Но это был не просто рисунок. Не те каракули, которые выводят во время бесконечных и скучных совещаний. Вовсе нет. Этот рисунок был видением. Видением мира, свойственным дону Мельчиорре.
— Вот это да! — воскликнул Грегуар.
— Согласны, на это стоило посмотреть?! — радостно бросила Орнелла.
— Вы думаете, это серьезно?
— Мечты моего отца гораздо серьезнее, чем сама реальность. Запомните это, — ответила она с легкой обидой в голосе, словно произведение отца могло послужить поводом для насмешек.
О чем же шла речь? О рисунке, как и говорилось. Рисунке простым карандашом, который представлял пять континентов. Очень хорошо была прочерчена Италия, а особенно — смешная деталь на самом деле, но Грегуар удержался от смеха — крошечная деревня Бертоццо. На континентах не были написаны их названия, как в атласе. Речь не шла об Америке, Европе или Африке как таковых. Нет, своим узнаваемым почерком дон Мельчиорре вывел на каждом из континентов одни и те же слова: группа «Verdi».
— Вот о чем мечтает мой отец, — сказала Орнелла и взяла ценный листок из рук Грегуара. — И я не удивлюсь, если именно в вас отец нашел ту редкую птицу, которая позволит ему осуществить его мечту.
На этих словах она удалилась, предоставив Грегуару самому закрыть дверь кабинета. Но он услышал шаги в коридоре. Вернулся дон Мельчиорре.
— Моя дочь вам показала? — осведомился патрон с довольным видом.
— Показала что? — произнес Грегуар.
— Рисунок конечно же! Дон Мельчиорре — маэстро всего мира! Сумасшедший руководитель «Verdi», стремящийся прославить свое имя и захватить власть над всеми морями земного шара!
Грегуар попытался возразить, но это было бесполезно.
— Не старайтесь придумать какую-нибудь отговорку. Орнелла сказала мне, что покажет вам этот рисунок, и я согласился. А сейчас давайте, раз уж я начал этот разговор, поговорим о делах.
Дон Мельчиорре пригласил молодого финансиста к себе в кабинет. По всему дому из кухни, где неустанно трудилась супруга патрона, разносился аромат готовящегося ужина. Дон Мельчиорре держал в руках последний номер газеты «Sole 24 Ore», одной из самых читаемых на полуострове.
— Посмотрите сюда! — воскликнул он. — Сколько это, по-вашему, стоит?
Он указал на большой заголовок на французском языке: «Продаются воды Perrier». Рядом со статьей размещалось изображение маленькой пузатой бутылочки. Довольно длинная на первый взгляд статья сопровождалась фотографией, сделанной в историческом местечке Нержез, где профсоюзы пресекали все попытки восстановить группу «Perrier».