— Что ты, душечка! Как можно! Скопины будут здесь через два года.
— Хорошо, ваше величество, я рожу детей от герцога Владимира.
— Эй! Кто-нибудь! Пошлите гвардейца за маркизом Франциско Кордова и герцогом Хуаном Грихальва.
Послышался тихий шорох платьев.
— Выполнено. — С низким поклоном присела дежурная фрейлина.
— А что это ты мне принесла? — королева указала на зачехленную картину. — План военной кампании с Португалией?
— Позвольте открыть. — Вскочила с кресла Элеонора.
— Сиди, душечка, сиди.
Служанки быстренько расправились с многочисленными завязочками, и королева привстала.
— Ну-ка, перенесите картину к окну, на солнечный свет!
Королева долго рассматривала пейзаж с двумя всадниками, несколько раз подходила вплотную, желая рассмотреть мелкие детали, наконец села в свое кресло.
— Элеонора, я всецело на твоей стороне, можешь на меня полагаться. Что они пишут об этом?
— Нет людей, в «Золотом каньоне» оставили несколько добровольцев из солдат и моряков.
— У нас весь юг охвачен холерой! В чем дело?
— По договору с его величеством герцоги Скопины под контролем византийских священников.
— Все верно, меньше будут своевольничать.
— Переселенцы из Испании будут вынуждены сменить веру.
— Чепуха! Как сменят, так и вернутся в лоно католической церкви! Отпиши наше дозволение.
В комнате на несколько минут повисла абсолютная тишина, которую разрывала нервная дробь королевских пальчиков.
— Так! Донна Люсия де ла Вижена, — королева подозвала старшую фрейлину, — тебе предстоит найти девушку знатного рода не старше четырнадцати лет.
— Позвольте узнать, зачем она вам?
— Ты что, дура? Герцога Александра необходимо женить!
Королева снова нервно забарабанила по столу.
— Сейчас придут эти два вершителя судеб. — Королева скривила губы. — Дайте им две минуты и начинайте зачехлять картину.
— Ой, ваше величество, — вскинулась Элеонора, — у меня для вас еще один сюрприз.
Герцогиня щелкнула пальчиками, и служанки поднесли ящичек с духами.
— От него? — заговорщицки подмигнула королева и замерла.
Комната утонула в аромате тропических цветов. Королева в первую очередь женщина. Она долго наслаждалась новыми запахами, порой неохотно отставляя в сторону некоторые флакончики. Приход маркиза Франциско Кордова и герцога Хуана Грихальва заметили только служанки, которые честно простояли две минуты, после чего бросились зачехлять картину. Однако двух минут для сановников было вполне достаточно, они поняли и смысл картины, и откуда взялись неведомые ароматы.
— Я бы им дала герцогский титул только за эти духи. — Королева подставила щеку для прощального поцелуя.
Невиданная благосклонность! Вскоре новость о «Золотом каньоне» достигла дворцов Стамбула и Москвы. Идущие в Америку корабли были переполнены искателями халявного богатства.
Вова со своим отрядом уже вторую неделю сидел на берегу залива Ла-Плата, что по-испански значит «серебряный». Не зная этого, он дал заливу аналогичное название, только по-русски. Серебра в невысоких холмах — лопатой греби. Инспекция своего царства-государства полностью отшибла интерес с благородным металлам. Он даже не подозревал, что злата-серебра может быть так много. Главная цель экспедиции заключалась в осмотре месторождений селитры. Нужного братьям сырья оказалось огромное количество. И это без каких-либо изысканий или пробных шурфов. Алхимики выбрали смесь 10 % на 10 % и на 80 % угля, которая дала потрясающий результат. С таким порохом можно воевать, а бомбы заправить — мало не будет. Завод для изготовления гранулированного пороха поставили у водопадов, поближе к залежам антрацита.
Возвращение в столицу поразило торжеством встречи с танцами, барабанным боем и игрой на дудках. Вова улыбался, приветливо махал руками, а в душе матерился и был готов побить своих учителей. Когда остались наедине, то начал без обиняков:
— И к чему весь этот цирк с барабанами и танцами?
— Ты у нас стал народным героем, о тебе уже сложили настоящую легенду, — усмехнулся Амвросий.
— Оно мне надо? Вы бы еще пустили впереди ламу с синей мигалкой!
— Ты чем-то недоволен? — удивился Никодим.
— Зачем устроили эту клоунаду со встречей «любимого правителя»?
— Вот дурень! — хлопнул себя по бедрам Никодим. — Мы здесь ни при чем. Твои подданные сами выразили тебе уважение и почет.
— Ага, сами. С чего это вдруг они меня резко полюбили?
— Олух, оглянись по сторонам!
— Чего оглядываться. Привезли из Картахены мебель да ковры с картинами.