– Ты куда!
– Сиди здесь! Или нет, – крикнул он, остановившись на секунду, – лучше иди. Иди и не останавливайся. Выходи на дорогу и дуй что есть мочи. Мы догоним.
– Я с тобой.
– Ты чё, не понял?! – Едва не сорвался на крик Кася. – Я сказал иди! Я потом приду. Иди. Найди Остапа. Меня не ждите. Я вас догоню.
Когда Кася исчез из виду, Дима шатаясь вышел на дорогу и, словно пьяный, на ватных обессиленных ногах, побежал по разжиженной почве. Он несколько раз падал в грязь, собирая руками противную жижу, снова поднимался и снова бежал, хотя ему казалось, что ноги его не слушаются, и он барахтается на одном месте. Он уже лишился сил и ободрал руки, когда на дорогу выскочили Остап с братом. Димку колотила истерика. Увидев брата, он остановился, по лицу его текла грязная соленая вода.
– Ну чего ты встал как баран посреди дороги? Где Кася? – заорал Пашка. Он подошёл к брату и тряхнул его за плечо. Димка не реагировал. И чем больше Пашка тряс его, тем глубже он проваливался в пустоту. Наконец терпение Пашки лопнуло, он схватил брата за шиворот и поднял с земли. –Где Кася! Чего ты молчишь? Ты оглох, что ли?
Димка судорожно дёрнулся. – Лапы убери! – заорал он. – Мало тебе дури?! Давай обратно, торчок недобитый. Пан спортсмен, пан спортсмен… Сами вы… Уроды.
Голос его сник и он снова безвольно завалился на мокрую землю:
– Да что случилось, Диман? – спросил Андрей, присаживаясь рядом на корточки.
– Да чё он разнылся как баба! Пусть лучше скажет, где Кася, – озираясь по сторонам, снова заорал Пашка. – Где Кася! Ты хоть скажи, что случилось? Чё ты разнылся, в натуре как баба!
Димка словно не слышал. Он посмотрел вверх и прищурился. Дождь постепенно уменьшался. Он с трудом поднялся, взвалил рюкзак на одно плечо и, пошатываясь, пошел по дороге.
– Кончай наезжать на брата, Пахан! – стараясь быть спокойным, сказал Андрей. Он догнал Димку и остановил за плечо. – Где Вовка?
Вдруг раздался резкий хлопок, за ним еще один.
– Там он, – визгляво выкрикнул Димка, махая в сторону рукой. – Он мотоциклы взорвал.
– Какие мотоциклы?
–Какие мотоциклы? Они Колька с толпой замочили.
Андрей и Пашка переглянулись:
– Как замочили? Чего ты мелешь? Вы что, их тачки нашли?
Димка замотал головой:
– Ява и Ижак.
– Они же нас теперь из-под земли достанут.
– Какой земли! Ты туда пойди! Там пацаны…
Они молча стояли на дороге, пока не появился Кася. Он бежал грязный, размахивая руками, свитер его был разорван на рукаве. Рюкзака у него не было.
– Ну чё встали как бараны на дороге! Сваливаем. Теперь эти уроды будут знать, как иметь дело со мной, – задыхаясь, выговорил Кася. Он пробежал еще несколько метров и перешел на шаг. – Ну, чего стоите! Хотите, чтобы и вас в земле зарыли? Там яма глубокая, для всех места хватит. – Касино лицо вдруг искривилось, он закрыл глаза и стал рукавом вытирать накатившие слёзы. – Убьют они нас, пацаны, теперь точно убьют. Я подставил вас, конкретно подставил, но уже всё.
Володька совсем раззевался и остановил машину. Выскочив из кабины, он обошел ее и проверил аварийные фонари.
– Ты посиди немного или поспи вместе со мной. Я чуток покемарю. Не могу, боюсь, засну. – Вовка вытащил из-под сиденья одеяло и положил его на руль. Удобно устроившись, он мгновенно уснул, уместив свою усатую голову в провале руля. – Толкнешь, если что, – уже сквозь сон пробурчал он.
Я впервые за долгий путь остался наедине с собой. За спиной была тысяча километров. Мысли мои путались, и я стал думать о том, чем займусь, когда приеду на новое место. Меня ожидал полуразвалившийся дом у самого леса, с заросшим огородом и заброшенным садом. Посреди сада высокая, обглоданная коровой ива, и голая, как бетонный телеграфный столб: «Придется все начинать сначала». Возня ожидала капитальная. Неприятный разговор с родней, долгие объяснения с женой – все это еще предстояло. «Да ну их всех. Куда хочу, туда и еду».
Машина медленно остывала. В двигателе, как в человеческом желудке, что-то бурлило, стукало и брякало. Я выключил в салоне свет: Володька не отреагировал. Аварийка монотонно моргала красным светом, отпугивая проносившиеся машины. Я вспомнил, что раньше частенько встречал на обочинах моргающие машины и совсем не вдавался в размышления, зачем они моргают. Неожиданно Вовка поднял голову и протер глаза:
– У нас еще остался чай? Хорошо бы крепенького, погорячее.
Я налил полкружки. Чай уже не был горячим, и Вовка с наслаждением втянул целебный эликсир:
– Ну вот! Теперь можно ехать дальше.
Было не так уж поздно, часа три ночи, но если учесть, что Володька не спал нормально вторые сутки, то держался он молодцом.