– А что у вас есть сейчас? – осведомился я.
Вам может показаться странным, что я задержался в номере Алека, учитывая, что, как я уже говорил, всегда вел себя профессионально и у меня не было привычки сближаться с постояльцами. Но тогда выдался странный денек: я узнал, что вскоре человеческое общение с гостями заменит машина, и, поскольку Алек, казалось, и сам хотел поболтать, я не увидел ничего плохого в небольшой беседе. К тому же тема меня заинтересовала.
Алек посвятил меня в сюжет своей книги. Не хочу рассказывать слишком подробно, потому что, если помните, она будет опубликована посмертно – и так вышло, что выпустят ее в издательстве, где Хелен раньше работала. Итак, речь идет о шотландском рыбаке, живущем на отдаленном острове, где постоянно происходят странные события. Это одна из тех мрачных и загадочных историй, в которых автор использует множество выразительных слов, таких как «грохот» волн и «завывание» ветра, чтобы описать сцену. Он прочитал мне лишь отрывок, но я сразу представил, каким холодным и убогим было место, где жил рыбак. Думаю, только хорошему писателю такое под силу.
Наконец мы обсудили три варианта развития сюжета, что объясняли бы странные происшествия на острове. Мы мигом отвергли предложение Алека об инопланетянах и отбросили мою мысль о том, что существует потерянный брат-близнец рыбака, которого родители отдали на усыновление, а теперь он вернулся, чтобы отомстить семье, отрекшейся от него. Алеку показалось это слишком притянутым за уши, что, на мой взгляд, было чересчур сильно сказано, учитывая, что произнес это пьяница, собиравшийся свалить все на инопланетян. Но идея, к которой мы пришли, мне понравилась, и я обрадовался, что помог Алеку преодолеть творческий кризис. Когда я уходил, он уже сосредоточенно колотил пальцами по клавиатуре, открывая при этом очередную бутылку виски. Оглядываясь назад, замечу, что в человеке с пустой бутылкой виски есть что-то очень опасное, особенно когда рядом стоит другая, еще полная.
Я вышел из номера Алека, тихо притворив за собой дверь, не желая прерывать поток его мыслей. Чуть дальше по коридору кто-то еще пытался прошмыгнуть незаметно. Я увидел американца Дэйва, который с довольной улыбкой на лице застегивал молнию на брюках, захлопнув дверь в номер своей коллеги Тани. В мои обязанности входило закрывать глаза на подобные интрижки, но думается, супруга американца Дэйва будет не в восторге, если когда-нибудь прочтет мою книгу. Однако такой человек сумеет убедить даже папу римского в том, что Иисуса не существует, поэтому я уверен, что американец Дэйв каким-то образом выкрутится.
– Ну что, приятель, готов опробовать айпад? – гаркнул он, разглядев меня.
Я поднял вверх большой палец, потому что это показалось мне подходящей формой общения с подобным человеком в данный момент. Он ответил мне тем же жестом, казалось совершенно не смущаясь тому, что я застал его за изменой. Но это как раз возвращает нас к тому, о чем я упомянул ранее: люди верят, что рядом со мной они могут вести себя абсолютно естественно, потому что за ними наблюдает всего лишь консьерж, а не кто-то важный.
Около половины четвертого начали прибывать автобусы с приглашенными на свадьбу. Отель недостаточно велик, чтобы вместить толпы шумных гостей, поэтому обычно мы предлагаем ближайшим родственникам жениха и невесты остановиться у нас, а остальным забронировать номера в соседних отелях или пансионатах. Я встал у дверей вместе с Фионой и девушками с ресепшена, стараясь хоть одним глазком взглянуть на гостей. Народ повалил из автобусов; похоже, все гости были при деньгах. Их направляли в обход отеля, а не через вестибюль, чтобы не беспокоить постояльцев. Красочные дамские наряды всех цветов радуги перемежались с темными дизайнерскими костюмами-тройками; ухоженные мужчины, которые их носили, вели себя точно члены королевской семьи. Одна женщина, казалось, была полна решимости превзойти невесту, облачившись в струящееся кремовое платье, сделанное из чего-то похожего на перья.
Фиона распорядилась, чтобы в библиотеке подали напитки для жениха и его друзей. Патрик жаловался, что его родители не смогли приехать, так как их задержали дела на Ближнем Востоке. У некоторых людей есть все деньги мира, но семья стоит для них далеко не на первом месте, так в чем же смысл? Я бы предпочел вырасти в семье с любящими родителями, а не обладать миллионами. Но в итоге у меня не было ни того ни другого. Несправедливо так говорить по отношению к маме, но ее уже так давно нет с нами.