Мы позволяли себе забывать, что это было отличной игрой.
~~~
Я облажался. Меня ранили в самом начале задания, и ей пришлось делать нашу общую работу в одиночку. Какие-то люди, облаченные в просторные балахоны и их лидер, называющий себя проповедником, они вторглись в огромный торговый зал, доверху набитый гражданскими и быстро заняли позиции, даже отдалённо не похожие на оборонные.
Готовился теракт. Мы были лучшими, потому на амбразуру кинули именно нас.
Я глупо попался в тот момент, когда она закрыла глаза, выискивая среди сотен разумов разум лидера группировки. Ее безвольное тело лежало аккурат между балками несущей стены.
Повреждено. Внутри у этого психа сломано все, что можно сломать. Мозг держится лишь благодаря силе его желания.
Она фыркнула мне прямо в голову, и я улыбнулся.
Острожно. Не задерживайся надолго.
И именно в тот момент, когда я поправлял локон белых волос, через меня прошла пуля, выводящая из строя механические объекты.
По правде говоря, я облажался.
~~~
Тогда все пошло наперекосяк.
Надо мной начался суд, ведь я подверг опасности существо, которое должен защищать. Я признал свою вину полностью, я был готов к кому, что меня утилизируют, а она сможет выбрать нового партнера.
Единственное, что я не учел, это ее нежелание расставаться со мной. Не знаю, было ли это искусственно, или за годы нашего сотрудничества мы действительно сблизились, но она не отдала меня в руки правосудия.
Мы сбежали.
Она отключила систему охраны, вколола лошадиную дозу лекарств в мое предплечье и позволила мне не думать над тем, что мы совершаем преступление.
Я знал, что в нашем тандеме я был не самый безумный.
Луна уже скрылась за горизонтом, и первые косые утренние лучи солнца упали на наши лица. Она напряженно смотрела вдаль, что-то выискивая, а я рассматривал собственные повреждения. Из-за будущего суда меня не лечили, лишь позволили вколоть легкие заживляющие инъекции, а потому я морщился каждый раз, когда волна боли рябью проходила по коже. Я украдкой бросил взгляд на своего партнера.
Из разбитой брови на щеку капала кровь, и она нетерпеливо смаргивала ее. Закушенная губа выдавала все нетерпение, я даже решился нарушить молчание речью:
– Ты уверена, что это был лучший план? Может, стоило позволить им сделать свою работу?
Мой голос хрипел, я давно не пользовался буквами, предпочитая общаться мысленно, но сейчас, когда тишина давила, я был рад возможности обратить слова в подобие шума телевизора.
– Не смей называть себя балластом. – Она не посмотрела в мою сторону, лишь едва заметно нахмурилась.
– Я не это имел в виду. Я лишь хочу сказать...
– Молчи. Не смей даже мысли допускать, что я сделала что-то не то. Думай лучше над тем, куда бежать и что делать.
Я неловко приподнялся с земли и накинул ей на плечи черную безрукавку. Уже становилось холодно. Она зябко повела плечами, уткнувшись холодным носом в мою шею. Дыхание щекотало чувствительную кожу, а я мог думать только над поставленной задачей.
К вечеру следующего дня план был готов.
~~~
Оказавшись один, я смотрю только на полную луну и жду ее появления.
Заброшенная деревушка стала отличной возможностью скрыться. Лес, обступавший тихое место, был вариантом для пропитания. Тут спокойно можно было переждать бурю нашего побега. То, что нас ищут, я знаю с самого начала. Для правительства мы были слишком дорогим и затратным приобретением, и просто так отпускать нас не планировал никто.
Я плутал по побережью долгие пару дней, пока не удостоверился, что смел все варианты нашего пребывания в этом захолустье.
Одежда, высохшая на мне же, неприятно облепила тело, однако я лишь морщусь. Рыба, пойманная вчера и насаженная на вертел, весело скворчит над огнем. Его тепло греет, но я в напряжении ожидания.
Я чвствую, что она рядом, затаилась и ждёт. Мало ли чего могло произойти в ее отсутствие. Понимание этого топит с головой. Хмыкаю и машу рукой непроглядной зеленой темени, а затем возвращаюсь к рыбе.
Кажется, перед тем, как откусить первый кусок, я ощущаю, как тонкие руки ласково гладят по щеке, и улыбаюсь, впервые открыто и доверчиво.
За спиной слышу тихий смех, который звучит как легкое порхание бабочки.
Может быть, это будет нашим началом.