Но насладиться ролью победителя Константин не успел. За стеной Адриана его ждало срочное письмо, в котором сообщалось о серьезной болезни отца. Час спустя Константин уже мчался верхом на юг в сопровождении маленького отряда телохранителей. В Лондинии он застал отца на смертном одре.
Константин удивился, заметив у постели умирающего императора христианского священника. Он знал, что отец сочувствует христианам, но, как он думал, не настолько, чтобы звать их священника в такую минуту.
Последними словами императора, обращенными к сыну, были:
— Я умираю счастливым, оставляя дела в таких надежных руках, как твои. Только бойся Галерия, он не захочет делить ни с кем корону… Жаль, что я так давно не видел Елену…
Указ о назначении Константина преемником августа Запада был приготовлен заранее. Поставив на нем подпись, император Констанций Хлор испустил дух. Константин обратился к священнику, бывшему при отце все эти дни:
— Помолитесь за него своему богу. И скажите, сколько за это я вам должен.
— Никто не примет платы за такую молитву. Твой отец, хоть и не был христианином, но обращался с нами очень по-доброму. Надеюсь, сын продолжит политику отца…
— Вашим людям не будет от меня никакого вреда, — ответил Константин, и это обещание у постели только что почившего отца прозвучало как клятва.
Кремация августа Запада Констанция Хлора проходила при небывалом стечении народа. Погребальный костер был сложен на высокой платформе, украшенной императорским знаменем. Со всех сторон ее окружали высшие армейские чины.
Факел к сухим дровам поднес сам Константин и тем самым отдал последний долг своему великому отцу.
Затем он обратился к народу:
— От имени всей нашей семьи я благодарю вас за последнюю почесть, которую вы воздали моему отцу. Он любил эту землю и своим правлением всегда стремился нести ей покой и благополучие. Я уверен, что наш император умер счастливым, зная, что война на севере окончена и по всей стране снова воцарился мир.
Когда отзвучали прощальные речи официальных панегиристов, из армейских рядов вышел Эрок. Он снял с себя пурпурный плащ, подошел к Константину и, высоко подняв его руку, громко крикнул:
— Да здравствует август Константин!
Эти слова были подхвачены солдатами и многократно усиленные сотнями глоток разнеслись над толпой.
Эрок набросил свой плащ на плечи Константина. Затем встал перед ним на колени и возложил его ладонь на свой лоб — традиционный символ вассальной верности.
— Да здравствует Константин, август и император! — отозвались громовым раскатом тысячи солдат. В ответ, в знак согласия, Константин поднял вверх обе руки.
25 июля 306 года самая сильная в Империи армия провозгласила его августом. Императору было 34 года.
Начинался долгий восемнадцатилетний путь Константина к единоличной власти. Этот путь не был усеян розами. Константину пришлось выбираться из-под развалин тетрархии, построенной Диоклетианом. И надо признать, что в борьбе за абсолютную власть он порою весьма жестоко расправлялся со своими бывшими союзниками.
В то же время он умел подолгу терпеть в ожидании подходящего момента для решающего хода.
Судьбу своей семьи он подчинил судьбе верховной власти в Империи. И поплатился трагедией в своей семейной жизни.
Глава 9
ГАЛЛИЯ
Константин написал Галерию письмо, в котором признавал себя недостойным короны императора и просил у старшего августа одобрить действия армии лишь частично, то есть утвердить его в ранге цезаря.
Письмо Константина оказалось для Галерия просто подарком, ведь, опасаясь мощи западной армии, старший август Востока вряд ли бы решился пойти против воли ее солдат. А тут — великодушная просьба самого Константина. Как бы идя ему навстречу, Галерий утвердил его цезарем Британии, Галлии и Испании. Августом же этих территорий он назначил цезаря Севера.
В то же время шпионы донесли Константину, что Галерий ездил в Салоны, во дворец Диоклетиана, и просил его «поставить на место этого выскочку Константина». Диоклетиан никак, не отреагировал на слова разгневанного зятя, он как будто не услышал их.
Вскоре побывал в Салонах и отец Фаусты, Максимиан. Он упрашивал Диоклетиана вернуться вместе с ним к верховной власти, «пока эти мальчишки не развалили Империю». Но на это предложение бывший правитель ответил, что разведение капусты и цветов в своем саду он теперь не променяет ни на какое занятие в мире.