Где-то в разных концах комнаты подпрыгнули и выскочили из зажимов крючья, державшие в неподвижности круглые поворотные столбы. Закачались тяжелые маховики, сцепились зубчатые колеса, натянулись упругие пружины, вынуждая столбы вращаться все быстрее, виток за витком наматывая тонкие стальные нити.
Четыре из них скрестились вокруг ноги Огрена, с легкостью бритвенно заточенной пилы взрезав пронизанную венами кожу, упругий жировой слой и мускулы с сухожилиями. Толстые, ребристые выступы берцовой и бедренной костей на мгновение задержали продвижение нитей, но, проскрежетав по хрящам, те продолжили неумолимое движение.
Огрен ничего не почувствовал, кроме охватившего ногу ниже колена мертвенного холода. На одно долгое мгновение он увидел косо срезанную и ноздреватую изнутри желтую кость, лохмотья кожи и багрово-красное мясо, прежде чем отсеченная нога упала вниз.
Боль пришла - ослепительная и всепоглощающая. Огрен заорал сквозь кляп из бороды, катаясь в растекающейся луже собственной крови.
Он не видел того, как со щелчком выдвинулась из пазов дужка ривейнского замка. Железная дверца распахнулась, ударившись о стену под напором зерна, перемешанного с мелкими камешками. Вместе с растекшимся лавиной зерном и галькой в захламленный подвал вынесло слабо барахтавшуюся и надрывно втягивавшую в легкие затхлый воздух женщину.
Обретя опору под ногами, она неловко вскочила, шатаясь и затравленно озираясь по сторонам. Из наискось рассеченной брови Авелин Валлен текла кровь, в плечо глубоко воткнулись два длинных гвоздя. Закусив губу и скривившись, капитан городской стражи выдернула их и отшвырнула в сторону. Развернулась в сторону истошных воплей, мгновение поколебалась и кинулась к источнику звука. Зацепилась за старую тачку без колес, неуклюже упала, треснувшись коленом, но продолжила упрямо продираться туда, где заходился воем лишившийся ноги Огрен.
Она сделала все, что могла - содрала с дверга засаленный кожаный жилет, обмотала окровавленную культю и накрепко перетянула собственным поясом. Подгорные жители куда выносливее людей. Там, где человек мучительно отдаст концы, гном поскрипит зубами, помается лихорадкой и выживет.
В груде хлама Авелин отыскала толстую палку и всунула ее в трясущийся кулак дверга. Ростом Огрен доставал ей чуть выше пояса, но зато был намного шире в плечах и тяжелей едва ли не вдвое. Авелин самоуверенно попыталась взвалить его себе на спину, грохнулась сама и уронила мучительно замычавшего Огрена. В конце концов, дверг мертвой хваткой облапил ее за талию и, опираясь на палку, тяжеловесно запрыгал, преодолевая шаг за шагом.
Оставляя след из размазанных капель крови и пугая крыс, они пересекли комнату с ловушкой, вскарабкались по лестнице и угодили в коридор с ободранными стенами. Авелин заметила окно и потянулась к нему. Бесполезно. Толстые стены, слишком узкий проем, решетка и темнота снаружи. Кричи хоть до сорванного голоса, никто не услышит.
Огрен надрывно пыхтел и терял равновесие, ударяясь о стены. Авелин вцепилась в него, обреченно сознавая: если дверг рухнет, она не сумеет его поднять.
- Как... ты... сюда... попала? - на судорожных выдохах между прыжками выговорил Огрен. - Помнишь что-нибудь?
- Открыла дверь, вошла домой... кто-то треснул меня по затылку, - кончиками пальцев Авелин дотронулась до вспухшей и кровоточащей шишки под слипшимися волосами. - Очнулась на дне колодца. Когда закричала, на меня посыпалось зерно пополам с камнями, а потом железные предметы. Лопата, ржавый топор, лезвие косы, пригоршня гвоздей... А что случилось с тобой?
- Меня выпнули из «Висельника», - Огрен сморщился в попытках вспомнить минувший вечер. - Я побрел в «Хромого осла». Кажется, сбился с пути около Поддонных проулков. Очухался тут. Ты случаем не опознаешь дом?
- В Верхнем и Нижнем городе после войны полно заброшенных особняков, - дернула плечом капитан стражи. - А если нам подсунули сонного порошка или наложили чары, то вполне могли уволочь далеко за пределы Киркволла.
- Вот же срань! - такая мысль Огрену в голову не приходила. - Но почему мы, почему именно мы? Я в Киркволле вообще никто и звать никак. Эй, капитан, ты в последнее время не перебегала дорогу чьей-нибудь высокородной и обидчивой заднице?
- Нет, - отрезала Авелин. Они доковыляли до конца коридора, освещенного парой тусклых ламп, и остановились. Капитан выругалась - заковыристо, яростно и беспомощно. Коридор завершался тупиком.
Огрен забарахтался, навалился спиной на стену и сполз вниз. Даже в полусумраке он казался выцветшим и осунувшимся. Наложенная Авелин повязка хлюпала при каждом движении и сочилась медленно текущей кровью. В спертом, неподвижном воздухе пахло тухлым мясом и отчаянием. Из дыры в плинтусе вылезла тощая облезлая крыса, уставившись яркими бусинками глаз на капитана стражи и дверга.