Соленые яйца, традиционная закуска бедняков, скользким комком застывшие в горле, теперь дружным хором запросились наружу. Страж успел свернуть в грязный проулок за таверной, где вонючими хребтами громоздились мусор и отходы, и шумно отдал дань несовершенной человеческой природе. Утер рот рукавом, сплюнул и побрел к следующему трактиру, ничем не отличавшемуся от предыдущего и не имевшему даже пристойной вывески.
Киркволл полнился тревожными слухами, но стоящих новостей набралось едва ли с пригоршню. Несколько раз Рудольфу нашептывали о тайном обществе поборников справедливости, карающих неправедных, но как связаться с этими людьми, никто не знал. Неудивительно - какое ж это тайное общество, если о нем знает любой рыночный сплетник? Еще поговаривали о секте поклонников Жизни, считающих, что истинную ценность и насыщенность жизни можно обрести лишь в столкновении с неминуемой смертью. Следуя наводкам, Страж навестил пару брошенных и ветшающих особняков, где творилось нечто подозрительное. В одном вспугнул сходку порскнувших по сторонам торговцев дурман-корнем, в другом наткнулся на колонию неимущих беженцев из Ферелдена.
Время утекало. Солнце неумолимо ползло по небу, нехотя просвечивая сквозь низкие, рваные тучи. Рудольф кружил по извилистым, грязным и многолюдным улочкам Нижнего города, прислушиваясь, ныряя в полуподвальные трактиры, заговаривая с каждым, кто казался чуть более осведомленным, чем сосед по столу. Уловил обрывок новости о том, что Верхний город затрясло внезапной повальной облавой. Городская стража в полном составе вышла на улицы. Перетряхивают каждый квартал, рыщут по брошенным домам. Гребут всех подряд - и гномскую Хартию, и честных щипачей с карманниками, давших отступного на карман стражникам. Наместник исполнял задуманное в нумере «Цветущей розы», выворачивая город наизнанку, словно карман с крошками.
Мысли Серого Стража метались столь же прихотливо и непредсказуемо, как орущие чайки в облачном небе. Почему труп Огрена не превратили в аркан таро? Не хватило времени, кто-то помешал или забияка-дверг не сочетался ни с одним из образов колоды? Знает ли Йонге, что дом его кошмаров - вовсе не охотничья хижина на уединенном берегу, а целая усадьба навроде Зеленолесья? Какой растерянный и обрадованный был видок у напарника, когда до многоумной мажьей башки дошло - ему ничего не угрожает. Неужели Дагна ни разу не задалась вопросом о том, кто снабжает ее особенными заказами? Сайнжа тоже хорош - заявил, что одобряет идею испытаний. Мол, нуаду на Сегероне тоже так развлекаются, делая упор на силу и ловкость, тогда как здешние люди - на крепость воли и духа перед неоднозначным выбором. Как похитителям удалось скрутить и уволочь со двора гостиницы воителя-кунари, причем так быстро и тихо, что никто ничего не заметил? Брошенное заклятье пут или стрелка с отравленным наконечником? Живы ли пленники и есть ли хоть крохотный шанс их спасти?
Нет, невесело шепнул разум. В книгах Варрика все жертвы погибли. «Паутина теней» заканчивалась эпизодом, в котором стражница Ивейн опознает напавшего на нее человека и теряет сознание. Не с этого ли начался новый виток игры в Киркволле - с похищения Авелин? Книжный вымысел и реальная жизнь - он никогда не предполагал, что они способны настолько переплестись между собой. Воистину, мир полон мрачных чудес.
Рудольф перешагнул кособокий мостик, перекинутый над сточной канавой, и свернул к очередному трактиру, отмеченному пучком давно засохших стеблей хмеля над входом. По странному совпадению, короткий отрезок улицы пустовал - если не считать дрыхнущего мертвецким сном пьяного дверга под забором и грязной тощей свиньи.
Короткий толстый болт рассек влажный, пропахший сгоревшим углем воздух прямо перед носом Стража, глубоко воткнувшись в деревянную обшивку дома. Рудольф крутанулся, выхватывая кинжал и спиной вперед вжимаясь в первое подвернувшееся укрытие, выемку между смыкающимися стенами. Следуя незримой линии полета болта, взгляд Стража метнулся к черепичным крышам.
Безнадежно. Крыши Киркволла - отдельный мир, царящий над уличной суетой. Фестончатые вырезы водосливов, резные фигурки грифонов и химер. Тысячи домоходов, натянутые веревки с полощущимся бельем, выслеживающие голубей кошки и вороны, переброшенные между чердачными окнами доски, гогочущая компания трубочистов расселась на карнизе. Стрелку достаточно затаиться за кирпичным основанием трубы - и тот, кто стоит на мостовой, вовек его не заметит.
А ведь стрелявший в мыслях не имел его прикончить, смекнул Рудольф. Просто решил прислать столь оригинальным образом весточку. Вон, на древко плотно намотан отрезок пергамента, для верности закрепленный вощеной нитью.