- Ты подумай о другом, - кончиком согнутого пальца Авелин постучала по крышке стеклянного ящика с пятью отверстиями, изогнутыми трубками и большой чашей на пружинных весах внутри, - он требует с нас десять пинт крови. Будь нас пятеро, каждому пришлось отдать бы по две пинты. Да, нам бы сделалось хреново, но такую кровопотерю можно пережить и со временем оправиться. Но нас всего трое.
- Значит, три с четвертью пинты с человека, - подсчитал Рудольф. - Н-ну... Нам будет чрезвычайно хреново. Если мы вскоре не получим помощи, то просто-напросто загнемся и издохнем. Может, расколотим это дерьмо к демонам собачьим и рванем напролом?
- Будем биться в каменные стены головами, а потом кидать жребий, кого сожрать первым? - фыркнула Авелин. - Знаешь, я отвечу - нет. Не для того я столько мыкалась, чтобы проиграть в шаге от победы, - она вскинула голову, свирепо уставившись на Рудольфа, - и вот еще что. Если думаешь избежать общей участи, я тебя скручу и силком затолкаю в эту хреновину. Вскрою вены зубами, если понадобится.
- Монна Авелин, - укоризненно протянул Йонге, - ну зачем же так. Мы все в одной лодке.
«Нас двое, а она одна, - легким черным крылом скользнула пакостная мыслишка. Йонге не знал, донесли ее волны менталисити до компаньона, или нет. - Она сильная, но ослабевшая. В жилах человека около пяти или шести пинт крови. Мы могли бы взять над ней верх. Вынудить отдать всю кровь до последней капли, а потом добавить недостающее из своих жил. Вот только кем бы мы тогда стали?»
- Ладно, ладно. Я только предложил, - Страж пристально оглядел ящик-алтарь. - Это явно дырки для рук, а вон там наверняка спрятаны лезвия. Авелин, что предпочитаешь в бою?
- Щит и меч, - понятливо кивнула капитан стражи. - Левая рука. А ты?..
- А мне без разницы, меня натаскивали на два меча. Йонге, ты тоже засовывай левую. Давайте разом, а? Вместе вроде как не так жутко.
- Идет, - побледневшая Авелин поднесла кисть к отверстию в прозрачной крышке. - Готовы? Три, два, один!
Одновременным движением они сунули руки внутрь стеклянного ящика. Свиток на стене с шелестом сорвался с гвоздя, открыв нишу с песочными часами - на сей раз наполненными искрящимися рубиновыми кристаллами. С сухим щелчком вокруг подставленных запястий сомкнулись оковы, что-то острое жадно рвануло множеством мелких клыков кожу чуть выше усмиряющего браслета. Кровь брызнула изнутри на прозрачную стенку и рассеянной струйкой потекла вниз, сперва наполняя неглубокую тарелку, а из нее через воронки и изогнутые стеклянные трубки собираясь воедино в жертвенной чаше. Йонге несколько раз сжал и разжал кулак, вынуждая кровь быстрее бежать по жилам. Авелин извернулась, прижавшись лицом к стеклянной стенке:
- Там на чаше есть отметки, сколько уже набралось! Около пинты!
- А нужно десять! - рявкнул Страж.
Признаки обильной кровопотери Йонге вызубрил наизусть, и сейчас с отстраненным интересом наблюдателя отмечал их появление у себя и компаньонов. Нарастающая жажда и сухость во рту, перемежаемые головокружением и спазмами тошноты. Безостановочно стекающие по спине и лицу крупные капли холодного пота, липкого и едкого. Слабость в поджилках и растекающаяся по всему телу вялость. Бешено колотящееся сердце, готовое выскочить из слишком тесной клетки ребер. У Рудольфа вытянулся и заострился нос, губы сделались синеватыми и узкими, ввалившись, как у старика. Лицо Авелин приобрело цвет свернувшегося молока, но капитан отыскала в себе силы наклониться к чаше и упрямо прохрипеть:
- Пять. Уже почти шесть.
Перед глазами Йонге мельтешил черный снегопад, напоминая пепел разрушенного Убежища. Маг прикусил губу. Треснул раскрытой ладонью по лбу, цепляясь за угасающее сознание. Уснуть - умереть. Никогда не забывай, заснешь - умрешь. Авелин с подвыванием зевала, едва не вывихивая челюсть в попытках откусить ставший неподатливым воздух. Йонге застучал кулаком по столешнице, одышливо выталкивая из пересохшего горла колючие, неподатливые слова:
- Ав-велин. Р-руди. Н-не спать. Р-руди, нельзя спать! Г-говорите с-со мной!
- Я не сплю, - сквозь зубы пробормотал Рудольф. - Я с тобой.
- Хоук, - неожиданно отчетливо окликнула Авелин. - Хоук, давай поедем вместе. Я сдохну в этом паршивом городе, Хоук. Пожалуйста, у меня никого больше не осталось. Только ты. Я могу быть полезна, ты же знаешь. Хоук, не покидай меня, - ее голос взлетел отчаянным визгом: - Не лги, ты никогда не вернешься! Сгинешь, как и все остальные!..