Она отошла к лежанке неуклюже ворочавшегося Рудольфа. Очухавшись, Серый Страж первым делом попытался схватить протянутую к нему руку с чайничком. Удивительно быстрым, текучим движением женщина уклонилась от захвата, не пролив притом ни капли. Заговорила, уверяя Рудольфа в том, что здесь у него нет врагов, а его друг цел и находится рядом. Подтверждая слова незнакомки, Йонге слабо помахал рукой.
Пока в усмиренного Стража вливали целебное вино, магик обвел прояснившимся взором свой новый приют, башенный чердак. В центре на небольшом возвышении красовался огромный круглый стол, три четверти которого занимали искусно выполненные модели разнообразных строений - от небольшого крестьянского домика до целого замка со множеством покоев, словно бы рассеченного повдоль. На оставшейся части стола громоздились стопки бумаг, книги с закладками, винные бутылки, чернильницы и кружки с перьями. Эдакий образцовый приют ученого мужа, помешанного на истории архитектуры. Вплотную к столу было придвинуто массивное кресло с высокой спинкой. По бокам кресла зачем-то приладили тележные колеса, превратив его в подобие тележки. Возможно, в кресле кто-то сидел, надежно укрытый высокой спинкой в резных завитушках, но со своего места Йонге видел только переброшенный через ручку край клетчатого пледа.
Зато магик углядел чертежи, в большом количестве аккуратно развешанные на выбеленных кирпичных стенах. Такие узнаваемые копии чертежей Дагны, наполненные хитроумными ловушками. Их четкие, резкие линии мгновенно отрезвили расслабившийся было разум, сурово напомнив, что спокойствие и дружелюбие незнакомки вполне могут оказаться не более, чем искусной маской.
Закончив ворковать с Рудольфом, загадочная экономка перешла к неподвижно лежавшей навзничь Авелин. Склонилась над ней, провела рукой над губами, видимо, пытаясь уловить дыхание. Убедилась, что капитан стражи жива, присела рядом и захлопотала, проверяя повязку на руке и пытаясь напоить столь чудодейственно возвращающим к жизни напитком. Громко чихнув, Авелин заперхала, расплескала вино и оттолкнула руку целительницы. Та ничуть не огорчилась, утерла лицо Авелин чистым платком и вернулась к прерванному занятию. Больше капитан стражи не возражала, шумно и быстро глотая теплое, удивительно сладкое вино.
Убедившись, что все трое ее подопечных пришли в сознание и худо-бедно уселись, экономка с сверкающем ривейнском наряде легко запрыгнула на возвышение, к столу. Ухватилась за выступы на спинке тяжелого кресла, налегла и с усилием развернула скрипнувшее колесами кресло. Встала рядом, обеими руками отбросив капюшон за спину. Явив удивленным и настороженным взглядам остриженные по плечи смолянисто-черные волосы, крупные золотые серьги и смуглую кожу уроженки благословенного Ривейна, края мореходов, задиристых дуэлянтов и соблазнительных красоток.
Женщина показалась Йонге молодой и очень привлекательной - до тех пор, пока не повернула точеную голову в его сторону. С левой половиной ее лица некогда произошло что-то ужасное. Сильный ожог или тяжелая, загноившаяся рана превратили гладкую кожу в месиво скверно заживших шрамов, сползающих на шею и исчезающих под кружевом воротника. Криво нависшее над глазом и лишенное ресниц искалеченное веко почти не приподнималось, вывернутый уголок губ оттянулся в навсегда застывшей кривой усмешке. Правый глаз женщины сверкал живым, ярким янтарем, пугающе контрастируя с изувеченной левой половиной лица.
Однако куда больше былой красавицы из Ривейна вниманием незваных гостей завладел покойно сидевший в кресле и с искренним интересом взиравший на них мужчина. Его составленные вместе и накрытые пледом ноги покоились на наклонной подставке. Видимо, он не мог ходить самостоятельно, что объясняло снабженное колесами кресло-тележку. Сперва Йонге показалось, у мужчины светлые волосы, навроде как у Рудольфа, но спустя миг магик осознал ошибку. Не светлые, почти белые, но длинные серебристо-седые пряди, падающие на плечи и перехваченные надо лбом широкой лентой пестрой змеиной кожи. Мужчина в кресле не был глубоким старцем, напротив, он казался немногим старше самого Йонге. У него было странное лицо - гладкое, напрочь лишенное морщин, со слегка рассеянным благожелательным выражением. Карие глаза казались преждевременно выцветшими, как обкатанная галька на дне лесного ручья.
- Белла?.. - разбил хрупкую тишину неуверенный, дрожащий голос Авелин. - Белла... это ты?
- Я тоже рада видеть тебя, Авелин, - кивнула черноволосая дама.
- Но тебя забрали кунари! Говорили, ты прыгнула за борт по пути на Пар Воллен! - капитан стражи аж попыталась вскочить, но не сумела. - Ты утонула! Тебя убили на дуэли в Антиве! Тебя приговорили к пожизненному заключению в Орлее!