Сайнжа понимающе щелкнул клыками. Здесь, в кабинете наместника, нуаду снял свою глухую маску с узкими глазными прорезями. В особняке сегеронцу не удалось избежать близкого знакомства с пламенем, и теперь в его роскошной гриве справа зияла изрядной величины проплешина. Нуаду безжалостно отсек обугленные косицы, в ответ на причитания напарников заявив, что сожалеть не о чем - через год-другой отрастут заново.
- А еще я наткнулся в своем архиве на них, - Варрик положил на стол несколько пергаментных листков, с обоих сторон исписанных крупными, старательными буквами. - Письма Фенриса. Когда эльф вместе с Хоуком уехали из Киркволла, он по старой памяти какое-то время писал мне. Фенрис выучился читать и писать уже в зрелом возрасте, оттого и почерк у него был малость такой... своеобразный. Когда я увидел первую записочку, мне даже не стукнуло в голову, что он мог вернуться. Фенрис ненавидел Киркволл. И Андерса тоже - за магию крови, за то, что из-за этого треклятого взрыва церкви им с Хоуком пришлось бежать. А теперь еще выясняется, что Андерс с Изабеллой виновны в смерти младших Хоуков... Надеюсь, отомстив, он обрел хотя бы частицу покоя.
- Думаю, он не отыщет покоя нигде и никогда, - Йонге с содроганием вспомнил оскаленную, сияющую улыбку эльфа. - Интересно, он убрался прочь из города или затаился где-то неподалеку?
- В Киркволле по-прежнему околачиваются торговцы живым товаром. Фенрис без труда отыщет союзников и тех, кому необходимо выпустить кишки, - предположил Рудольф. - Эльфийские боги ему судьи. Меня куда больше беспокоит судьба Ваэля, старкхэвенского принца. Они действительно его уморили, как описано в книге, и избавились от трупа, или его все-таки прикончили порождения Тьмы?
- А какая разница? Главное, Старкхэвен лишился единственного наследника правящего рода и уже который год мечется, как курица с отрубленной головой, - отмахнулся дверг. - Я вот о чем размышляю. Может, от греха подальше попытаться выкупить тираж «Театра теней»? Кто его знает, вдруг объявятся другие... последователи?
- Ага, и он сразу станет библиографической редкостью. Цена на сохранившиеся экземпляры взлетит до небес, - предсказал Йонге. - А потом ценители навроде Рудольфа начнут резать глотки тем, кто имеет несчастье обладать этой книгой. Нет уж, пусть все остается, как есть. Просто книга о зловещих преступлениях.
- Напиши третью часть! - влез с непрошеным советом немедля возрадовавшийся Страж. - Про вот это все, что стряслось в Киркволле, и про нас. Трилогии всегда раскупаются лучше, чем дилогии. В цифре три кроется некая таинственная загадочность и эта, как ее, сказочная образность. Героям легенд всегда выпадает три испытания или искушения, им необходимо выбрать одну из трех дорог или сразить трех могущественных врагов...
- Руди, заткнись, - утомленно воззвал Йонге.
- Ой, да ладно тебе! Варрик, правда, напиши! И пусть эта магическая зануда станет главным злодеем, а я - героем!
- Я подумаю об этом, - пообещал наместник. Рудольф довольно заухмылялся.
- Ты не годишься в герои, - рыкнул Сайнжа.
- Зато у меня клыки не торчат из пасти, - парировал Страж.
В дверь вежливо поскреблись, без слов напоминая о том, что его светлость наместник лишен права на долгие посиделки с друзьями и должен вернуться к исполнению обязанностей. В приемной наверняка тесно от наступающих друг друга на ноги представителей Вольных Марок. Кому-то нужно разгрести последствия случившегося, уведомить Инквизитора, разобраться с запутанным наследием трагически погибшей Жозефины Монтилье...
- Ох, - вспомнил Варрик, когда собеседники начали выбираться из-за стола, - тут еще утром Авелин подала прошение об отставке. В чем-то я ее понимаю, но как город обойдется без нее?