Через минуту позвал обратно и, усмехаясь, попросил застегнуть молнию. В этот раз я справилась быстро, а он взял меня за руку и довёл до машины, распахнул дверцу, подождал, пока я залезу, и закрыл её за мной.
До точки поворота к домику мы ехали, в основном, молча. Костя подсвечивал карту и иногда подсказывал, куда надо повернуть.
Наконец, мы свернули на лесную дорогу, где в темноте казалось, что сюда никогда не ступала нога человека. Местами, если бы не путешествовали на внедорожнике, то, скорее всего, оставили подвеску прямо на корнях могучих деревьев.
Несмотря на то, что я снизила скорость, нас всё равно сильно трясло и подкидывало. И краем глаза я замечала, что Костя хмурится и пытается найти удобное положение раненой руке. Скорее всего, обезболивающее перестало работать.
Несколько раз приходилось возвращаться обратно, потому что Костя и сам не мог отыскать нужной дорожки. Лоб у него уже минут двадцать был покрыт испариной, но он, разумеется, старался изо всех сил оставаться мужчиной, чтобы не попросить моей помощи. Впрочем, помочь я могла только тем, чтобы побыстрее довезти нас до пункта назначения.
— Вероника, вот сюда. Аккуратно поворачивай. Здесь крутой поворот, надо вписаться.
Ещё немного проехали и фары вдали выхватили деревянный забор. Сразу показалось, что машина поехала как-то шустрее, как будто тоже хотела скорее увидеть дом и занять своё место на парковке.
— Близко не подъезжай. Сейчас ворота открою. Три часа. Ничего, завтра отоспимся, — Костя посмотрел на часы, выбрался наружу и, шатаясь, подошёл к двери в заборе.
Быстро исчез за ней, а через несколько секунд я въехала на машине в раскрытые ворота. Костя показал рукой, чтобы я заехала на площадку поближе к дому. Потом подошёл, открыл дверцу и подал мне свободную руку.
Затем отворил дверь в дом, и достаточно быстро мы вместе разгрузили машину. Я пыталась донести до него, что справлюсь сама, но он лишь меня одёрнул, забрал сумку из рук и пригласил войти.
Уже переступая порог, я почувствовала трепет и тепло в моём сердце, что скоро мир поменяется для нас — поделится на два периода. А жизнь изменится раз и навсегда.
Глава 29
Простой с виду деревянный домик внутри оказался очень уютным и душевным. Можно сказать, это была сказочная деревянная избушка — печка в центре, три небольших комнатушки и кухня-гостиная с плетеной мебелью. Окошки были небольшими, а некоторые и вовсе были закрыты резными ставнями.
— Зажги свечи, потому что генератор очень громко работает. Потерпим шум, пока ко сну будем готовиться. Завтра подключу аккумуляторы к солнечной батарее. Будет и свет, и холодильник. Пока продукты оставим в сумке-морозильнике.
— А душ?
— Надо потерпеть, милая, до завтра. Здесь всё на дровах. До утра придётся топить. Солнечная панель небольшая, работает не очень эффективно. Мы в лесу, света мало сюда попадает. Сейчас только насосом накачаю воды в бак из колодца, так что посетить туалет можно будет в нормальных условиях. Уличным не придётся пользоваться, — засмеялся он. — А умыться можно ледяной водой. И рану нужно помочь мне обработать. Но я могу и сам, так что не переживай.
— Я помогу, — подтвердила я, а в горле появилось чувство кома.
— Да, в том маленьком домике на улице — банька небольшая. Подлечусь — сходим.
Такая перспектива меня не совсем устраивала — мы что, сюда приехали так надолго?
— Ты что поникла? Отоспимся, и всё наладится. Увидишь, как мы здесь хорошо проведём время, — он обнял меня здоровой рукой, а я прислонила к нему свою голову.
— Давай, посмотрим, что там у тебя. Ты на ногах еле держишься.
Мы зашли в одну из комнатушек, которую выбрал Костя. В ней помещалась небольшая двуспальная кровать, придвинутая к самой стенке, и тумбочка. Я разложила на ней всё, что дал мне с собой доктор. Да, а с чего начать?
Костя попросил меня помочь ему снять свои штаны.
— Прости, что тебя опять смущаю. Завтра спортивные надену, буду сам справляться. Ты же жена моя. Помогай.
В этот раз расстегнуть молнию удалось с первого раза.
— Вот видишь, если захочешь, то всё можешь, — он не переставал меня подкалывать по поводу нашей семейной жизни.
Рубашку пришлось разрезать ножницами и выбросить. Костя в одних боксёрах взобрался на высокую кровать и натянул одеяло на ноги. Я подложила под его руку полотенце, чтобы не замочить постель, и стала разматывать повязку. По мере увеличения красного пятна с каждым оборотом бинта мне становилось всё хуже.
— Садись рядом, а то спасать мне тебя придётся, — он подвинулся, освободив место для меня. — Слушай, а дай мне сначала обезболивающее.