Зайдя в кабинет шефа, он кивнул Константину Николаевичу и выложил на стол первое заявление.
— Это что? — Патрон покосился на листок.
— Заявление. От меня.
Подворский подался вперед, нависнув над страничкой.
— «Прошу назначить меня начальником отдела промоушен с окладом тысяча пятьсот. Заранее благодарен», — прочел он. — Это что?
— Это — заявление. От меня к вам.
— От меню к вас... — задумчиво произнес Константин Николаевич. — А в связи с чем вдруг... такой поворот?
— Молодость уходит, а возможности раскрыть дарование нет никакой.
— Хамовато, но в какой-то степени верно. — Подворский взял заявление в руку. — Только дело в том, что начальник отдела уже назначен. И, честно говоря, для тебя это мелковато...
— Ничего, я не тщеславен. Мне сойдет и это.
— А почему ты считаешь себя подходящим на эту должность? Кто тебе сказал, что ты достаточно подготовлен...
— Я сам знаю. — Борисом овладело вдруг странное спокойствие.
Спокойствие охотника, наблюдающего, как мечется на пристреленном пятачке затравленный волк. Спокойствие человека, уверенного, что для него не может быть скверного исхода. Не запланировано, не заложено судьбой. Кто такой Подворский? Наскоро перекованный солдафон, не понимающий даже смысла того, что расписывает ему Борис в своих проектах. Память услужливо прокрутила сцену с регрессивным уравнением.
— Откуда? Кто тебе сказал? Что в тебе...
Тут Борис выдал нечто неожиданное даже для самого себя:
— Я — свет. Я тем и знаменит, что сам бросаю тень... Подворский пафоса не оценил и даже не удивился, что его подчиненный оставил вдруг прозу.
— Это несерьезно. — Патрон аккуратно опустил заявление в корзину для мусора. — Тем более в такой редакции. Заранее благодарен! Что за детский сад?
— Может быть, в такой редакции подойдет? — Борис положил на стол второе заявление.
— Посмотрим... — Шеф склонился над новым документом.
— Уволить по собственному? — Он поднял глаза на Бориса.
— Так правильно?
Константин Николаевич молчал с минуту.
— Как знаешь, — произнес он спокойно. Взял ручку и подписал заявление. — Будь добр, занеси сразу в департамент по кадрам.
— Куда занести? — Борис слегка обалдел от такого виража. Он ожидал, что шеф начнет уговаривать «незаменимого» сотрудника остаться, хотя бы спросит его о причинах столь неожиданного демарша.
— В отдел кадров, Кузнецову. Теперь называется департаментом.
— Хорошо. — Борис взял подписанное заявление и вышел.
Едва за ним закрылась дверь, Подворский схватил трубку и набрал внутренний номер.
— Зыбковец? Это директор по маркетингу. Слушай приказ. Немедленно...
Когда спустя пять минут Борис вошел в отдел и подошел к своему столу, он обнаружил, что в центре экрана компьютера «висит» табличка: какой-то там сбой. Борис щелкнул «энтером», но табличка появилась вновь.
На его столе зазвонил телефон.
— Алло?
— Алло? Борис? Это Ник. Слушай, только что тебе закрыли доступ. Приказ Подворского. Я смотрю, у тебя тут куча каких-то документов. Сделать тебе копии? Я так понимаю, что ты тю-тю?
— Не нужно, спасибо. Борис положил трубку.
Лихо господин Подворский наложил лапу на его проекты и разработки. Очень оперативно. Только Борис Апухтин не собирался оставлять ему свои идеи в качестве памятного сувенира. Он выключил компьютер, потом включил снова и, прежде чем начал грузиться «Windows», вышел в «DOS». Несколько секунд посмотрев на мигающий на черном экране курсор, он вздохнул. Жаль уничтожать плоды собственного вдохновения. Но больше они ему не понадобятся. Планы развития «Конторы» его отныне не занимают. Он еще раз вздохнул и набрал команду «ввод».
Компьютер равнодушно загудел, безжалостно стирая всю информацию, записанную на диске.
— Format С! Что может быть символичнее? Ник бы оценил, — произнес Борис. — Все равно что поджечь погребальную ладью. Я — свет, я тем и знаменит, что сам бросаю тень...
Несколько пар глаз поднялись к нему, но тут же обратились к своим прежним занятиям. Бывший коллега никого больше не интересовал, тем паче что место, им освобожденное, никому не казалось привлекательным. Разве что у окна...
Роберт вздрогнул от неожиданности. Он не привык еще к выскакивающим на экране сообщениям-напоминаниям, как не привык к тому, что новый его компьютер издавал массу всякий звуков.