– Сергей Владимирович, вы знаете, в каком состоянии дорога на российской стороне?
– Ну да! – оторвавшись от своих мыслей, ответил подполковник. Командир взял свой бинокль и посмотрел на сопредельную сторону. – Нормальная дорога… – сказал он задумчиво. – В вполне приличном состоянии… Ее недавно «подлатали».
– Вот именно! И поэтому полностью груженные «КрАЗы» из-за веса должны были катиться по ней, как по автобану! Ровно, без тряски! – сказав это, Васильев сделал театральную паузу. – Но их трясло! Причем трясло сильно! И рессоры на полуприцепе стояли в своем привычном положении!
– Что вы хотите сказать?! – заинтересовано спросил Калайтанов, посмотрев на сидящего рядом подчиненного. В его голосе впервые за всю беседу появился живой интерес.
– Я хочу сказать, что и это еще не все! – он согнул третий палец. – Втретьих, Зил, который прошел в нашу сторону, тоже трясло! И тоже очень сильно! Хотя «грунтовка» накатана, практически без ям! И еще…
– Василь Васильевич, – перебил его Калайтанов, – вы хотите сказать, что весь транспорт пустой?!
– Так точно, товарищ подполковник! – Васильев развел в сторону руки и сокрушенно покачал головой из стороны в сторону. – Именно, пустой! Голову даю на отсечение!
– А что ты еще хотел добавить? – командир отряда от волнения незаметно для себя перешел на «ты».
– А это уже «в четвертых»! – улыбнулся Васильев. – Мне, показалось, что это не тот Зил, который вышел с нашей стороны!
– Обоснуй! – Калайтанов внимательно смотрел на подчиненного.
Васильев поднялся от волнения со скамейки и стал напротив командира.
– Так вот, – начал он, – борта капитановского «Зила» наращены по верхний срез кабины. Я заметил, когда он проходил рядом. А у этого – примерно на двадцать сантиметров ниже… А еще я видел, что у Капитана боковые зеркала «камазовские». Ну такие объемные, с подогревом, что бы зимой все хорошо было видно… У этого же, что в посадке, обыкновенные, «штатные».
– Я вас понял… – покачивая головой, сказал командир. Сказано это было с такой интонацией, как будто, Калайтанов только что решил трудную задачу. – Я все-е-е по-о-ня-ял…
Он встал и, сделав пару шагов, подошел к проему. Остановился и отрешенным взглядом посмотрел на озеро. Простоял он так около минуты. Затем повернулся лицом к Васильеву. В его взгляде прапорщик увидел, что командир принимает для себя, какое то, важное решение. И судя по паузе, взятой Калайтановым, давалось оно ему не легко.
– Значит, вы считаете… – начал подполковник, но договорить не успел. Его внимание привлек звук приближающейся к поляне машины. Он был не громкий. Но по «тембру» Калайтанов сразу определил работу «нивовского» двигателя. Спустя минуту звук прекратился.
– А вот и проверочка! – прошептал с торжеством в голосе Васильев. – Значит, я ошибался! Будет сегодня «контрабас»! Пора нам выдвигаться!
Калайтанов с улыбкой посмотрел на прапорщика и отрицательно покачал головой.
– Не надо… Ничего здесь… – начал было отвечать подполковник, но в ту же секунду двигатель заработал снова. И вдруг прозвучал выстрел и с поляны донесся крик Загорулько.
Командир с прапорщиком переглянулись. Затем, как по команде, выскочили с укрытия на улицу. Увиденное ими действие было мечтою любого журналиста. Недалеко от стоящей на поляне зеленой «Нивы», лицом вниз, расставив ноги и сложив на затылке руки, лежали два человека. Вокруг них стояли солдаты, с оголенными штыкножами, два сверхсрочника с пистолетами, и полковник Загорулько, с автоматом на перевес. За ними, со стороны в сторону, бегала Маричка Западалко, что-то «тараторя» в микрофон. При этом, все время показывая рукой на лежащих, она едва не влезала головой в камеру. За ее перебежками заинтересовано наблюдал Загорулько, вращая головой на сто восемьдесят градусов. Пробегая в очередной раз возле полковника, Маричка остановилась возле него и задала ему, какой то, вопрос. Судя по расплывшейся от удовольствия физиономии Загорулько, вопрос ему понравился. Он прижал к груди автомат, как «первогодок» на присяге, и начал отвечать.
– По-моему, это «п….ц»… – негромко и не особо подбирая слова, предположил Васильев, смотря на этот перформенс. Затем, сообразив, что он сказал, с опаской глянул на командира. Увиденное его слегка озадачило. Калайтанов с довольной миной наблюдал за происходящим на поляне. Достав с бушлата сигарету, подполковник с видимым удовольствием подкурил ее.
Повернувшись к подчиненному, предложил и ему взять сигарету. Васильев посмотрел на часы. Убедившись, что положенный час уже прошел, тоже закурил. Так они простояли около минуты, наблюдая за тем, что происходило на поляне.