На него, взрослого человека, боевого офицера, обошедшего по периметру, практически, всю бывшую границу Советского Союза, орал матерными выражениями продажный штабной «выскочка», имеющий за плечами новоявленное «нэзалэжнэ» училище и такого же новоявленного «нэзалэжного» папу генерала.
Да дело, в общем, и не в самой интонации разговора. Калайтанов прошел службу от рядового до подполковника по всем воинским званиям, включая прапорщика. Тональностью и «крепостью» воинского языка удивить его было трудно. Тем более, если «за дело». Но здесь был другой случай. Здесь его «наклоняли» за служебное рвение и образцовое исполнение служебного долга. А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
...Еще позавчера вечером, когда дежурный офицер отряда позвонил ему домой и доложил, что мобильный наряд прапорщика Будяка в приграничной зоне на объездной проселочной дороге задержал два микроавтобуса «Мерседес» c «контрабасом», подполковник почувствовал что, благодаря подчиненным, «влип» в историю. Чувство это подтвердилось, когда по прибытию на заставу он увидел сами автобусы и, одетых в наручники, сопровождающих. Ими оказались начальник Белопольской ГАИ и высокопоставленный чин с Сумской таможни.
Калайтанов «мзду» не брал. Это было в крови. Так воспитывали с солдатских погон. Зная об этом, местное районное начальство его не любило - мешал им жить, проворачивая контрабандные комбинации. Командование в Харькове и многие в Киеве уважали, хотя и считали его пережитком советского прошлого. Может в тот вечер, учитывая ранг «задержанных» и свою скорую пенсию, подполковник пошел бы на сделку со своей совестью - что бы не портить себе нервы, и не устраивать скандал в войсках. Все мы люди и все не безгрешны...
Но «контрабандисты» повели себя неосторожно. Стали угрожать ему, ссылаться на Загорулька, причем, в присутствии подчиненных. Тем самым подрывая его, Калайтанова авторитет в глазах тех же подчиненных. А этого Сергей Владимирович позволить не мог. Тем более, что полковника Загорулько подполковник Калайтанов по морально-этическим принципам «на дух не переносил».
Принимая решение, он понимал на что идет, и знал наверняка, что его служебный телефон скоро начнет «трезвонить» в защиту этих «госслужащих». Но, «вожжа уже попала под хвост» и гордость победила благоразумие. Поэтому, не дожидаясь звонков, он сделал «вилку» - оперативно доложил о задержании высокопоставленных нарушителей границы в Харьковское региональное управление и штаб Погранвойск в Киеве. Плюс уведомил дежурного по Сумской таможне.
Доклады были зарегистрированы, попали в сводку, и его головная боль распространилась на головы начальства. А конкретно - полковника Загорулько, имевшего к этой контрабанде непосредственное отношение. Он выступал для нее «крышей», и эта поездка начальником ГАИ была с ним согласована. А ввиду того, что информация о задержании на границе разнеслась со скоростью реактивного бомбардировщика - сразу «замять» дело и «отмазать» никто никого не решился.
«Мерседесы», загруженные фисташками и арахисом, отправили с сопровождением на штрафстоянку таможни в Сумы. Там, скорее всего, желающие помочь киевскому начальству найдутся. Но это будет другая история, и, соответственно, совсем другие деньги. Да еще не нужная высокопоставленным контрабандистам огласка.
Короче, Загорулько, как говорят в определенных кругах, попал на «бабки».
Понимая всю подоплеку поступка командира погранотряда, Загорулько простить Калайтанова не смог. И не дожидаясь личной встречи, позволил себе в полной мере «оторваться» в телефонном разговоре. Обещание скорой проверки, при которой весь личный состав подразделения и лично он - подполковник Калайтанов - будет «поставлен раком», «в.......н», а затем «вывернут на изнанку», были самыми невинными и респектабельным. Намекнул и на скорую пенсию. Что он, Калайтанов, может до нее не дослужить, а вылететь с армии с «волчьим билетом» в кармане вместо пенсионного удостоверения.