- Та! Ты то був... А ось Малый мэнэ забув зовсим.
- Не забыл я тебя дедушка. Просто, все не судьба собраться к тебе... - Малый тоже пожал потянутую руку и обнял деда. - Вот, если бы Большой не вытянул - то и сейчас бы не свиделись. Знаешь, какая сейчас жизнь. Одна работа.
- Ой, сынку, усього не пэрэробыш... - дед махнул рукой. - Повир мэни. Я, начэ, всэ жыття трудывся, а зараз бачу, що майжэ ничого нэ зробыв... Та заходьтэ вжэ в двир... Чого стойим на вулыци! Чи вы що - и чаю нэ попьетэ?
- Почему не выпьем? Конечно, выпьем. И чаю и чего по крепче! - ответил Большой. - Олежка сейчас побудет с тобой, дедушка. А я схожу на ту сторону. Меня должны ждать. А вот когда вернусь - тогда и посидим все вместе! - затем обращаясь к напарнику, добавил: - Малый, доставайте с дедом наши подарки. Может картошечки в «мундирках» сварите, пока я буду ходить?
- А чого ж! Зварымо! - дед обрадовался, что у него будут гости. - Зробымо всэ в нйлучшому выди! Пишлы, Малый, готуваты.
Олег, не дожидаясь пока Малый разберется в багажнике с пакетами, пошел в сторону границы. Утром, с кабинета Громова, он сделал звонок Спартаку и договорился с ним о встрече в Волфино на российской стороне около семи часов вечера.
Этой дорогой он ездил и ходил не один раз. Но каждый раз его бил озноб. От нервов. От ожидания. И, конечно же, от страха. От страха быть пойманным и потерять то, что ты везешь. Но в этом страхе был и свой плюс. Он не был ослепляющий, от которого закрываются глаза. Он был мобилизующий! Олег научился пользоваться им для обострения чувства ощущения опасности. Он не позволял ему овладевать им полностью, а ровно на столько, что бы обострилось зрение, и стал тоньше слух. И в прямом и переносном смысле.
Тополя стояли там же, где и летом, когда Олег проходил здесь последний раз. Только тропинка под ними укрылась опавшей листвой. Ее было не много. Но в тишине раннего вечера она шелестом под ногами, предупреждая о скорой зиме.
И труба под дорогой для проточной воды, принятая местным населением, как ориентир границы, лежала на том же месте. Только по обе стороны от нее кто-то сделал просеки в зарослях не понятного, похожего листьями на каштан и высотой около двух метров, растения, не известно откуда взявшегося на этом участке границы. Сей представитель не местной флоры агрессивно занимал все новые территории, залезая на людские огороды и засоряя луга в округе. И бороться с ним можно было, только выкашивая его. Что, в прочем, помогало слабо!
В наступивших сумерках показался край посадки и стоящий, чуть вдали от нее, внедорожник. Олег узнал «Гранд-Чероки» Спартака. Похоже, люди, находящиеся в машине, тоже его заметили. Водитель мигнул фарами, немного ослепив Олега. Поэтому, он не увидел, как пассажир вышел с джипа, а увидел его уже идущим на встречу. Встретились они на развилке.
- Здравствуй, Спартак! - сказал Олег и протянул ему для приветствия руку, и добавил с улыбкой: - Не хочу быть банальным, но мы давно не виделись.
- Здравствуй, Олег! - ответил Спартак вместе с крепким рукопожатием. - Действительно, не виделись давно. Все больше по телефону разговоры ведем. Замечу тебе, дорогой, - с легким кавказским акцентом продолжил Спартак, - в скором времени техника погубит человеческое общение. Я имею в виду человеческое общение в чистом виде - беседу с глазу на глаз... Будут все больше суррогаты... Телефон... Интернет.