- Да... - кратко сказал Загорулько. - На вид ты умней. Ан-нет. Как твой Калайтанов - дурак дураком. Значит, пойдешь за ним следом.
Глаза Васильева сузились, и Загорулько показалось, что они стали похожи на прорези для стрельбы в «броне» БТРа.
- А в третьих, полковник! - старший прапорщик взял Загорулька за лацкан шинели, смял его в своем немаленьком кулаке и чуть дернул полковника на себя. Тот попытался вырваться. Но это ему не удалось, (Васильев прихватил его крепко), а только кургузо засучил ножками и неуклюже задергал обвислыми руками. - ... а в третьих - набить бы тебе морду... Так, по настоящему... До кровавых соплей... Да воспитание не позволяет... И руки марать о такое «говно», как ты - не хочу... Вони потом много будет... - старший прапорщик оттолкнул Загорулька от себя, и добавил: - Короче, полковник, надеюсь, ты все понял?!
Загорулько, делая шаг назад, поскользнулся на сырой траве и, не удержавшись на ногах, сел на задницу. В прямом смысле этого слова. Испугавшись, что его сейчас ударят, он попытался быстро вскочить на ноги. Но снова поскользнулся и в этот раз оказался уже на четвереньках.
- А ты полковник, в ногах слабоват! - со злорадством заметил Васильев.
Полковнику Загорулько в конце концов удалось стать на ноги. Его бил озноб. Его трясло от злости и унижения, которого полковник еще никогда не испытывал! Казалось еще секунда, и он в ярости бросится на Васильева, начав рвать и грызть его зубами!
Но ничего не произошло! Вместе с яростью появился животный страх, который «застрял» в нем с детства, когда его больно били, и который Загорулько не смог его перебороть в себе, даже, повзрослев.
Сквозь туман в голове Загорулько понимал, что физически он не слабее прапорщика, и смог бы драться с ним на равных! Но ему просто не хватало характера! А это было хуже всего! От этого стало особенно противно! Он снова не смог постоять за себя по-мужски, с кулаками...
Его «прошиб» стыд! Его, полковника «опустили» второй раз за день! Второй раз! И кто?! Какой-то «прапор»! Он, судорожно дергая головой, посмотрел по сторонам - не увидел ли кто, что с ним произошло.
С другого конца поляны, откуда в сторону хутора только отъехал «Лендкрузер», к ним быстрым шагом приближались Митяев с журналистами. И судя по их лицам - они видели его падение.
« - Падение в прямом и переносном смысле...» - мелькнула мысль в голове у Загорулька.
Следом закрутилась вторая: « - Второй раз за день! Второй раз за день!!!».
И вдруг ни откуда появилась еще одна, третья по счету: « - А, Бог, любит Троицу!»
Прозвучала она - ехидненько, с издевкой. Но, при этом, с каким-то явным намеком. И, как показалось полковнику - с предостережением.
Загорулько попытался уловить суть этого намек. И он его уже как будто понял! И, даже, успел задуматься над ним, но подбежавший Митяев спутал все мысли.