– Стоять и не дергаться, – произнес парень. В голосе его чувствовался прибалтийский акцент.
В ту же секунду приоткрылась дверь в комнату, и оттуда выскользнул еще один парень. Примерно такой же непримечательный и неприметный, разве что повыше ростом и массивней. И с таким же пистолетом в руке. «Beretta 92FS, – машинально отметил Павел. – Явно не наши бандюки. Снова бойцы из „Тора“? Или на этот раз из службы безопасности? Или…»
– Медленно поднял руки и опустился на колени, – скомандовал первый боец – с усами. Видимо, он был за старшего. – И без фокусов. Если чего, стреляю сразу.
– А кто вы, собственно, такие? – демонстрируя спокойствие, произнес Данилин. Он успел сообразить, что валить его с ходу не входило в планы неизвестных. Значит, можно поволокитить. И это дает некоторый шанс.
– Вопросы здесь задаю я, – жестко отреагировал обладатель рыжих усов. – Уговаривать не буду. Прострелю коленку и сам поневоле присядешь.
– Делай, что они говорят, Корзун, – неожиданно вмешался Лифшин. Он стоял, вжавшись спиной в дверцу шкафа, бледный и потный, с трясущимися руками. – А то пристрелят. И меня с тобой заодно.
– Вот именно, – «усач» кивнул. И демонстративно опустил ствол, целя Павлу в район бедра. – Ну, мужик?! Мне что, посчитать до трех?
– Не надо, – сказал Данилин. – Не нервничайте, парни, я человек мирный. Просто любопытно, кто вы такие. Денег у меня, кстати, мало.
Произнося это, он сначала поднял руки, а затем опустился на колени. Пока что ситуация складывалась не в его пользу. Да что там! Хреново она складывалась.
– Так-то оно лучше, – сказал «усач». – Ленц, обшарь его карманы. А ты, мужик, даже не вздумай пошевелиться. – И сделал шаг вперед.
Теперь от него до Павла оставалось около полутора метров. При некоторых обстоятельствах с такой дистанции уже можно атаковать противника. Но не в том случае, когда на тебя с разных сторон наставлены два ствола.
Ленц осторожно, не сводя глаз с Данилина, двинулся к нему. И тут произошло совершенно неожиданное. В тот момент, когда Ленц оказался между Семеном и своим напарником, на долю секунды перекрыв последнему обзор, блогер выхватил пистолет. Как сначала показалось Данилину – ПМ.
Откуда он его достал, Павел не понял. Он перестал внимательно следить за Лифшиным, списав трусливого «хомяка» со счетов. Но «хомяк» считал иначе, карауля подходящий момент, и таки подкараулил. Он выстрелил Ленцу в голову с полуметра и попал, несмотря на свои трясущиеся руки.
И хотя стрелял он на самом деле не из макарова, а из травматического пистолета «Макарыч» резиновой пулей, эффект оказался убойным. В прямом смысле, потому что пуля угодила Ленцу в висок. Ленц отшатнулся и повалился на усатого бойца.
«Усач» в этот момент тоже выстрелил – в блогера, рефлекторно реагируя на его действия – но всего один раз. Второй раз не успел – во-первых, помешал падающий Ленц, а мгновением спустя в схватку вступил Павел. Он рванулся к «усачу» и дернул его за ноги. Тот при всем желании не смог бы удержать равновесия и завалился на пол вместе с телом грузного Ленца.
Падая на правый бок, «усач» непроизвольно оперся на правую руку, в которой держал оружие. Это вынужденное движение оказалось роковым и предрешило исход схватки. Данилин прыгнул противнику на спину, захватил голову и, потянув на себя, сломал ему позвоночник.
Лифшин между тем, отшатнувшись к стене, с очумелым выражением на физиономии присел на задницу. Он явно находился в шоке – то ли из-за своего, неожиданного для себя самого, геройского поступка, то ли похмельное сердчишко не выдержало напряжения. Так или иначе Павлу было некогда искать нашатырь, чтобы привести Семена в чувство.
Первым делом он подобрал беретту, выпавшую из руки «усача». Потом мельком осмотрел комнату, кухню и, на всякий случай, туалет. В ванную заглядывать не стал, а, показав на ее дверь стволом, спросил:
– Там кто-то есть?
– Ага, – Лифшин кивнул со страдальческим лицом.
– Кто?
– Бикса одна. Ну, в общем… снял я тут одну вместе с хатой. Она искупаться решила.
– Ладно, с девицами потом разберемся, – сказал Данилин. – Тебе что, плохо?
– Меня, кажется, убили, – простонал блогер. Он оторвал от плеча окровавленную ладонь и показал ее Павлу. – Вот. Я, кажется, умираю.
– Так уже убили, или пока еще умираешь? – Данилин усмехнулся. Ни малейшей жалости к паршивцу он не испытывал – только презрение. – По сравнению с этими гавриками ты выглядишь очень даже неплохо.
– А что с ними?
– Готовальня.
– Оба??? – Семен выкатил глаза. – Я же, это – из травмата стрелял. Я же…