— Такого раньше ни разу не было! — Вечный снова распалился и начал кричать. — Вы видели, какие здесь мутанты? Таких, нигде больше нет. Потом туман, другие аномалии, "Пузырь", опять же!
— "Пузыри" не такая уж редкость. Куда ты клонишь? Говори ясней!
Вечный покачал головой, выражая недовольство высокой степенью нашей несообразительности.
— Мутанты, туман и почти исчезнувшая защита…
— Все это — защитный механизм, не подпускающий людей к объекту, — подхватила я начатую Жидом фразу.
Уж очень мне не хотелось выглядеть совсем бестолковой.
— Можно и так сказать, — одобрительно кивнул Вечный. — Поэтому, я хочу вначале узнать, чем грозит выполнение контракта… Не нам, а окружающей среде!
— Какая к черту среда? Здесь же Зона! — удивился Лом.
— Вам это не поможет, — слабо пробормотал Момент, окидывая нас исподлобья взбешенным взглядом. Я и не заметила, когда он пришел в себя. — У Мещерякова длинные руки. Вы устроили бунт, вышли из повиновения…
— Ну, зачем же так, — мягко начал Лом. — Я считал тебя более адекватным. Бек возомнил себя крутым — Старуха поставила его на место. Метод у нее, правда, не очень, но что с нее возьмешь? Она же женщина. А ты другой. Ты же нам расскажешь, что за груз мы несли, и что вы собирались с ним делать?
— С чего бы это? — усмехнулся Момент.
Надо же, в таком положении, а еще потешается. Вышвырнуть бы его следом за Беком, но вдруг они там скорешатся…
— Не скажешь?
Глядя в разбитое лицо ухмыляющегося бойца, я вдруг четко поняла, что не выполнив мерзкий контракт, автоматически лишаюсь денег. Всех пятидесяти тысяч евро (надеюсь, делить их придется только с Ломом), выстраданных и уже почти моих. Тех, на которые можно построить дом (свой дом!) прямо посреди Зоны, возможно из кирпича, причем не радиоактивного, а самого обычного, оснащенного пластиковыми стеклопакетами и теплыми полами, с сухим подвалом и изумительной спальней в персиковых тонах…
Что значит какая-то тайна, по сравнению с собственным домом?
— Мужики, может не надо? — я подергала Вечного за рукав. — Давайте оттащим груз, куда следует и на месте, сами все увидим.
— Старуха, ты что? — удивился Жид.
— Она дело говорит, — кривая ухмылка Момента стала еще шире.
— Значит, не скажешь? — Лом не обратил на мое предложение никакого внимания и деловито принялся разматывать бинт на сломанной руке бойца.
Момент следил за его действиями с легким недоумением. Когда остались последние витки растрепавшейся марли, он убежденно произнес:
— Ты этого не сделаешь.
— Отчего же? — Лом был сосредоточен и зол. — Ты же знал, что Маса обречен? Маска смерти говоришь? Слыхал я о такой, только сам никогда не видел. Говорят, предвестник смерти, не хуже крика баньши. А если бы Тархун и Дез не погибли, как сказал твой приятель, "по глупости"? Что было бы тогда? Мы бы по очереди умирали у вас на глазах, а вы подбирали рюкзаки? Как это гуманно — отправить пять человек на верную гибель! Так что не обвиняй меня в отсутствие человеколюбия.
Откинув последний лубок, Лом с силой дернул бойца за почти зажившую руку. Тот дико завыл, стараясь освободиться, но Вечный вцепился ему в плечи и с силой придавил сверху.
Мне пришлось отвернуться — к горлу подкатила тошнота. Хотя я видела, что Лом вовсе не стремился обновить упершемуся бойцу почти заросший перелом, выносить подобное зрелище было выше моих сил.
— Не надо, — простонала я, хватаясь за голову.
— Прекрати! — завопил Момент. — Все равно вам это ничего не даст!
— А если так? — в голосе Лома прорезались садистские нотки, но судя по звукам, сделать он ничего не успел.
— Что вы хотите знать? — Момент забился в истерике. — Что?
— Зачем мы сюда шли? — уверенно выпалил Вечный, и получил не менее уверенный ответ:
— Чтобы запустить установку!
— Нет, так не пойдет! — Лом не смог скрыть разочарование. — Давай подробнее. Что за установка?
— Да! Для чего она нужна?
Не знаю, то ли Лом и правда, доставил Моменту сильную боль, то ли тот очень перепугался, но боец заговорил с торопливостью спешащего облегчить душу человека.
Из его сумбурной и довольно путаной речи, стало понятно, что в Чернобыле-3 находилась не только военная база (кто бы в этом сомневался), а еще и научно-исследовательский комплекс, филиал института "Радиоволна". В самом институте проводились изучения влияния различных волн (все равно их название я не запомнила) на геомагнитное поле земли. В частности изучался феномен озоновых дыр и вопрос глобального потепления, но это направление признали бесперспективным. Однако выявленная связь между определенными излучениями и подвижками земной коры вызвала у ученых неподдельный интерес. Тогда и было принято решение построить прототип установки, способной влиять на некоторые глубинные процессы Земли. Идея придать объекту статус военной базы, конечно, целиком и полностью принадлежала самим воякам. Они первыми увидели открывающиеся перспективы и поняли, как их можно использовать.
— И как же? — язвительно поинтересовался Вечный. — Наслать цунами на Гавайи и закрыть курорт? Кому это надо?
— Не только, — отмахнулся Момент. Теперь, когда он начал выбалтывать тщательно скрываемую информацию, его было не остановить. — Нагорный Карабах помните?
Вечный только пожал плечами — среди нас он самый молодой. Я неопределенно хмыкнула, а Лом кивнул.
Момент вполне удовлетворился подобным ответом.
— Там Армения и Азербайджан не могли территорию поделить. Начался вооруженный конфликт, стычки. А после землетрясения все сразу успокоились. Беда объединяет!
— Хочешь сказать, что гибель сотен людей… — начал Вечный, но Момент его поправил:
— Тысяч. Гибель тысяч людей удачно вправляет мозги. Особенно, когда не ясно, как бороться с ее причинами. На бомбежку можно ответить терактом, но глобальную зачистку — взрывом в метро. К тому же начинает возмущаться мировая общественность. "Это не гуманно" — кричат: "нарушение прав человека!" Кто громче орет, у тех сильнее рыльце в пушку. А землетрясение, цунами и прочее — это стихийные бедствия! Извините, но никто не виноват. К тому же мы помогаем пережить их последствия. И попутно вгоняем в глобальные долги — как же без этого? Экономическая зависимость сдерживает не хуже горя. А если и это не помогает — всегда можно полностью стереть строптивцев с лица Земли. Как Атлантиду. Думаю, она тоже кого-то сильно достала.
С этими словами Момент сложил руки на груди, словно лично приложил усилия к затоплению исчезнувшего материка. Как я заметила, сломанная рука его совсем не беспокоила, во всяком случае, он ею размахивал без каких-либо неудобств и ни разу не поморщился от боли. Возможно, Лом его больше напугал, а может, боец сам дозрел, чтобы поделиться с нами "великой тайной".
— Кого должно тряхнуть на этот раз? — деловито осведомился Вечный.
— Откуда мне знать? — Момент всплеснул руками и снова сложил их на груди. — Я должен только активировать установку, а так она работает на удаленном управлении. Со спутника поступает сигнал…
— Помолчи, — перебил его Лом. — Ну что, Старуха, ты все еще хочешь "оттащить груз куда надо"? Пусть гибнут тысячи людей… Да? Ты так думаешь?
— В Карабахе они бы и так погибли, потому что начался военный конфликт…
— Замолкни! — рявкнул Лом на разоткровенничавшегося бойца и вновь обернулся ко мне. — Я к тебе обращаюсь, Старуха!
Я сразу отвела глаза. Причем тут мое мнение? Как можно ровнять неопределенное количество каких-то гипотетических людей, о которых я ничего не знаю, и сотню тысяч пересчитанных и уложенных в сейфы Лютого евро? Пока моих (еще немного Лома), но если дело так пойдет и дальше, все милые моему сердцу бумажки утекут обратно к Мещерякову. А уж ему-то без разницы, кому платить, лишь бы непонятливая, упертая страна (край, область, народ — нужное подчеркнуть) склонила гордую голову.
Мне-то что до их проблем? Я в высокую политику не лезу.
— Я, кажется, задал вопрос? — в интонациях Лома появилась знакомая издевка. — Вечный, меня вообще слышно? Взгляни, может, я просто воздух сотрясаю, а звука нет?