— Ну… великанша немного задумалась. — Ну чего рассказывать-то… Что с Дубками произошло… Как по мне не смешанные это, ярл. Мелкие поганцы южнее старого вала обычно не ходят. — Перехватив цепкий взгляд командира гармандцев северянка криво усмехнулась. — В этих краях, самый опасный зверь тот, что на двух ногах, и синей глиной[14] рожу красит. Слышала в Гримвальде пару месяцев назад был большой пожар. Может пикты решили переселиться южнее. Или устроить большой поход. И если не как обычно налетели, чтобы овец угнать да пару девок стащить, а целый поселок вырезали, то значит решили устроить войну. Или оголодали настолько, что им уже все равно. И так и так плохо.
В лагере воцарилась напряженная тишина.
— Пикты? — Первым, как и подобает командиру, нарушил затянувшуюся паузу Август. — На моей земле? И что, бесы возьми значит старый вал? — На лице юноши промелькнула гримаса неприкрытого раздражения. — Я разве об этом тебя спрашивал?
— Не обращайте внимания, добрейший господин, бросив на заинтересовавшуюся содержимым своей винной чашки великаншу убийственный взгляд, Ллейдер картинно всплеснув руками расплылся в широкой, совершенно неискренней улыбке. Создатель, в неизбывной своей милости щедро оделил мою напарницу воинскими умениями и силой но совершенно не позаботился о рассудительности и кротости языка. Да вы об этом уже знаете. Болтает, что на ум придет. Словно птица-пересмешник. Если вы позволите я…
— Старый вал, это та цепь крепостей южанских, что тут тысячу лет назад была. — Вновь перебила арбалетчика великанша и небрежно подхватив кружку с вином двумя пальцами опрокинула ее содержимое себе в рот. — Или две тысячи. Про нее еще в висе[15] о походе Терна Громогласного поется. Это отсюда лиг на триста севернее. От гор начинается и прямо в гнилые болота идут. Вот там смешанных полно. И прочей дряни тоже. Тролли, волколаки, умруны, двухголовые псы-людоеды, выводки дикой плоти и прочее семя йотунов. Там урочища сплошные да марь. А в этих краях ублюдки только в самые холодные зимы появляются. Когда горячие ключи на болотах замерзают и река льдом встает.
— Что за чушь… — Процедил уже не скрывающий раздражения Август и оглядев свое войско несколько неуверенным взглядом вновь повернулся к дикарке — Да будет тебе известно, защитная стена и девять великих башен были возведены чуть больше тридцати лет назад и с тех пор империя только расширяет свои границы. То, что ты говоришь… Да как вообще можно верить в подобную… подобную… — Барон болезненно сморщился и утер вновь выступивший на лбу пот… — Нелепицу. — Закончил он и вновь отвалившись на спинку стула потянулся к украшенному серебром походному кубку. Конные дружинники согласно закивали. Гармандцы сидели молча. Устроившийся на притащенном наемниками бревне, завернувшийся в свой плащ, словно гусеница в кокон Алдия неожиданно громко чихнул.
— Если перейдешь реку, барон, пройдешь лиг двести на северо-восток, переплывешь болота, а потом взберешься на холм, что увидишь на севере, то сможешь своими глазами полюбоваться на цепь огромных каменных домов. В десять раз больше чем, тот что ты себе строишь. Только твой с теми в сравнении как песчинка и булыжник. — Безразлично пожала плечами Сив. — Они из черного камня и их стены оплавлены все как от большого жара. Камни спеклись друг с другом, превратившись в черное стекло. А потом льдом покрылись от холода. Если ходить там слишком долго начинаешь болеть. Сначала у тебя начинают выпадать волосы, потом зубы, а потом ты превращаешься в умруна… Помнится, я там бурдюк отличного виски потеряла… Смешанные вышли из урочища, мать их… Прижали на переходе. Там тропка между топей была узкая… Засыпали нас стрелами из своих луков как уток… Тогда от нашего отряда только я осталась.
— Заткнись Сив! — Не утомляй нашего господина байками из своих пьяных кошмаров! Твое дело черепа разбивать да челюсти сворачивать, а не… — Неожиданно зло взвизгнул Ллейдер, но перехватив полный мрачного обещания взгляд, положившей руку на рукоять ножа, горянки, застыл сгорбившимся, будто внезапно лишившееся опорного шеста пугало. — Не слушайте ее мой сиятельный господин, у бедняжки в голове опять все перепуталось. Это от дневной жары и тряски. Она же, сами уже наверно поняли, ни умом ни пониманием не блещет. Горцы все такие. Ходят зимой без шапок оттого и результат. Запарилась в фургоне, видать, вот умишко в узел и свернулся. Болтает что ни попадя. Надо же город древний увидела. — Угодливо поклонившись надувшемуся, будто жаба, Августу, Ллейдер развел руками в обезоруживающем жесте. — Зато дерется она любо дорого смотреть. За год, что мы вместе, она в семнадцати судебных поединках была и ни одной царапинки. А один раз вообще забавно получилось. Два брата судились. Купец со старостой. За землю и проход на торжище. Староста рыцаря нанял. Из какого-то ордена. Здоровенный детина был, доспехи сверкают, меч весь в серебре, перья на шлеме… А купец, что на бобах к тому времени сидел последнее серебришко сгреб и нас нанял. Этот рыцаренок как Сив, что против него вышла увидал сразу смеяться стал, мол он в баб не мечом а кое-чем другим тыкать привык. Да только веселился он не долго. Сив ему первым же ударом задницу то располосовала аккурат на четыре части…