— Позови… отца. — Хрипит она и сама пугается своих слов. Голос, вырвавшийся из ее горла слишком ровный, слишком сухой, слишком… мертвый. Такими голосами говорят ученые вороны шаманов и колдунов.
Стрюмир громко сглатывает слюну, но упрямо тянется за следующей стрелой.
— Погоди. — На локоть воина опускается широкая морщинистая ладонь. Сив облегченно вздыхает. Стонеульф. Каменный волк. Шаман и глава клана. Говорящий и видящий. Владеющий языком древних рун. Сейчас ворота откроются и ее пустят внутрь. Она сможет обнять отца. Сможет наконец-то согреется после двух недель скитаний по, занесенным снегом, промерзшим насквозь перевалам. Выпить горячего меда. Сможет рассказать, что произошло. Ей помогут. Обязательно помогут…
— Берерфнеда — Железные ладони больше нет в нашем мире. Ищи его на своей стороне, дочь йотуна. — Упавшие на забрызганный щедрым венозным багрянцем снег слова заставляют ее пошатнуться. Из горла рвется болезненный вой. Огромный, выше Стрюмира, кряжистый, будто столетний дуб старик скалится, словно сытый волк. Слова, вылетающие с его губ жалят и жгут словно искры из кузнечного горна. Слова прошивают ее как стрелы и Сив корчится от выкручивающей внутренности боли.
— Как? — Короткое слово заставляет мир шататься и корчится. Танцующие перед глазами тени становятся четче и она начинает различать лица. Радостно хохочущие, указывающие на нее полусгнившими пальцами мертвецы, кружатся вокруг нее в бесконечном хороводе.
— Он не смог совладать со своей яростью и перестал отличать врагов от родни. Голос Стонульфа подобен грому. Бог — зверь отринул его. Зато приняла порча. Он поддался обращению. Стал мерзостью. Его забили дубинами и молотами словно бешенного пса. Мы поступили по закону. Очистили свою кровь огнем. Тело его жены брошено в выгребную яму. Мы не могли оставить в роде гнилую ветвь. Мы знаем, что здесь случилось, дочь йотуна. И скорбим. Это тяжелая утрата. Мы потеряли почти всех женщин в роду. И всех детей. Но иногда потери это новое начало. Мы уже распили рог мира с кланом Снежного пса. — Лицо воина-шамана холодно словно стена сползающего с горы ледника, но в глазах будто плещется грозовое море. И примем их на своей земле как новую родню. — А еще… Мы выловили тело, приемыша Берерфнеда, Сив из озера седмицу назад. Мы поступили с ним как требует закон и обычай. Разрубили его на части, поменяли местами руки и ноги, а голову пришили к заднице. Пусть бегает в Хель на четвереньках.
— Я… — Кружащие вокруг нее мертвецы на мгновение отступают, чувствуя как земля уходит из под ног, тело неожиданно слабеет, а по лицу течет что-то влажное, соленое и горячее Сив громко всхлипывает. — Я не предавала… Мама… Отец… Я… Я живая…
— Лжешь! Ты, ничья дочь! Я знал, что ты носишь порченную кровь с того мига как Бер принес тебя с гор! — Кричит прячущийся за спиной шамана Стрюмир.
Этот крик разбивает окутавший ее лед. Неожиданно тело Сив будто наполняется ледяным пламенем. Почти заключившие ее в плотное кольцо духи рассыпаются в стороны. Чувствуя как толкающаяся в глубине груди тварь начинает поднимать голову и бешено рваться из пут, она делает шаг назад. А потом еще один. И еще.
— Прочь отродье той стороны. Гнилая поросль йотунов! — Продолжает торжественно вещать будто и не замечающей произошедшей с ней перемены Стонеульф. На грубом, словно наскоро вырубленном из стылого камня лице старика нет ни тени эмоций. Прочь выкидыш Морриган! Того чего ты ищешь уже здесь нет. Сив Энгинсдоттир, нарушила закон гостеприимства. Выжившие говорят, что она сошла с ума, когда увидела свою мать с мужчиной чужого клана. Схватила большой топор и ударила им сначала мать, а потом того, кто предался с ней блуду. И начала резать остальных. Отрубила руку попытавшемуся остановить ее Гуннару. А потом устроила резню. Она резала стариков и женщин, рубила детей на части, словно дикий зверь. Наши гости, доблестные войны, но они перевязали мечи, были пьяны и не могли ничего ей противостоять. Те же, кто решался встать на ее пути погибли. Загнав всех мужчин в клеть для зерна, безумная девчонка под страхом расправы собрала выживших рабов, женщин, стариков и детей во дворе, связала их большой веревкой и повела в горы. Мы до сих пор вылавливаем тела из воды.