— Я есть предпочитать надеяться на честную сталь. — Ухмыльнулся Ринькофф. — Это есть первый правило для сольдатен, если он хочет выжить до старость.
— Срань. — Гаррис невольно повернул голову и проследил взгляд волшебника. — Ловчие выглядели так, будто выехали на пикник. Ограничившийся только тем, что положил свой арбалет на плечо, магут, с донельзя довольным видом жевал неопрятно свисающую из угла рта травинку. Сидящая у берега реки, свесившая босые ступни в ледяную воду великанша, казалось, больше была озабоченна состоянием своих обмоток.
Здоровяк громко вздохнул. Утром барон построил отряд и объявил, что официально в присутствии свидетелей, передает контракт двоих нанятых им людей меча, пожелавшему перекупить его магу. Что самое удивительное, ни один из этой парочки не был ни удивлен, ни расстроен подобными обстоятельствами. Либо Алдия уже с ними поговорил, либо им… Либо им было все равно. Почти синхронно пожав плечами, охотники за головам отправились к обозу и сняв с него сумки со своими немногочисленными пожитками забросили их за спины и вернувшись, встали по обе стороны от лошадки с довольным видом наблюдающего за ними Алдии. Как и следовало ожидать, дружинники тоже встретили это известие довольно равнодушно, только задиристый Броюмир буркнул себе под нос что-то про то, что это, мол, правильно, пусть теперь своими ногами топают, а то развалились в телеге как благородные в карете. А старательно делающий все утро вид, что не замечает дикарку командир гармандцев, зло сплюнул себе под ноги и прорычал нечто про необходимость обязательных наказаний для поддержания должной и правильной дисциплины. Сив… Гаррис невольно прикусил губу. Сив. Богами проклятая дикарка зацепила его будто крюком за ребро. Его, уже разменявшего пятый десяток лет мужика, тянуло к этой соплячке, так будто он снова стал безусым мальчишкой. А может она действительно его околдовала? Подсыпала какой-нибудь дряни в пиво или еще чего. Вон, глазищи-то какие. Будто прямо в душу смотрит. Последив как неторопливо намотавшая на ступни меховые полосы, дикарка, проверяет висящий на поясном ремне нож, наклоняется над дорожной сумкой и покопавшись в ней достает из нее кожаный ремешок, повязывает его на лбу, снова бесстыдно оголив исчерченные обновленными линиями боевой раскраски бедра, наклоняется, подбирает свою секиру, взвешивает ее в руке, и неспешно направляется в сторону мага, здоровяк ощутил нечто подозрительно напоминающее укол ревности. Бесов смазливый сопляк. Ну да, молодой, гладенький, да еще и колдун. Всегда при деньгах, всегда на коне. Вокруг таких, девки, небось, толпами вьются… Старый облезлый пень. На что он рассчитывал. Зачем он вообще ее нанял? Пожалел северянку, что стояла у стойки трактира и предлагала любому желающему побороться с ней на руках за медную монету? Или поддался уговорам этого магутского прохвоста? А может потому, что эта девчонка так напоминает ему о…
«Остановись, дурак старый. Аиша умерла… Это не она. Она бесы его дери даже на нее не похожа.»
Вновь мотнув головой, словно вылезший из реки на сушу пес, Гаррис резко развернулся к неторопливо откатывающимся в сторону леса, окруженным всадниками телегам, перевел взгляд на успевших вооружиться башенными щитами дружинников, и одобрительно кивнул Августу.
— Мы готовы, господин.
— Мы были готовы, еще до того как ты на эту варварку загляделся. — Брюзгливо прогудел из глубины шлема невесть зачем опустивший верхнее забрало цу Вернстром и шагнул на мост. Сам-то шлем надеть не желаешь?
— Шлем? — Да, мне господин барон и без шлема неплохо. В бою ведь командиру главное, что, главное головой побыстрее крутить…
— А как же шальная стрела? — Насмешливо осведомился, к счастью видимо пропустивший мимо ушей слово «командир», цу Вернстром и шагнул на чуть заметно качнувшиеся под ним доски понтона. — Сам ведь говорил…
— Ну дык… А башня на что? — Подхватив, спешно поданный одним из подбежавших дружинников, больше напоминающий обитую сталью калитку ворот донжона, чем обыкновенный, пусть и так называемый «осадный» щит, Гаррис красноречиво взмахнул им в воздухе и сделав знак солдатам двинулся следом. — Ежели я с такой штукой не уберегусь, то и жить-то мне незачем… Моя башня, она ведь даже дроб камней из требушетов выдерживает… — На самом деле Гаррис с удовольствием бы одел шлем. Хотя бы легкую капалину как у кантонцев, а лучше свой любимый, сохраняющий баланс между подвижностью, обзором и защитой бацинет, но… Признаться юноше, что он видимо где-то застудил шею, и уже четвертый день стоило ему попытаться надеть на голову железку, как у него от боли темнело в глазах, было выше его сил. Ничего. Скоро они вернутся, и он попросит Марту, главную кухарку сделать ему еще этих замечательных припарок. И растираний, для, все сильнее напоминающих о себе коленях. И жгучей мази для спины. На секунду сенешалю стало нестерпимо обидно. Старость подкралась как-то незаметно, и теперь все что оставалось это вздыхать о том, как бездарно и глупо прошла его жизнь. Ни семьи ни детей… Скосив глаза на поддерживающую за локоть, осторожно спускающегося на шаткий плот понтона мага, великаншу, здоровяк упрямо встопорщил бороду и зло фыркнув ускорил шаг.