Повесила на стенку Настя плакаты со знаками различия чекистов. Тут нюансы. Во всех главных управлениях НКВД знаки различия как в армии, но есть в НКВД совершенно особая структура — ГУГБ: Главное управление государственной безопасности. Этой структуре — привилегии и преимущества. Первичное звание — сержант государственной безопасности, а знаки различия — как у лейтенанта армейского, пограничного или гулаговского. Младший лейтенант ГУГБ носит знаки различия как у армейского старлея. Майор государственной безопасности — это уже высший командный состав. На его петлицах ромбы, как у комбрига. Есть в ГУГБ звания, которых больше нигде в мире нет — например, старший майор государственной безопасности.
Кто-то не очень хорошо языки знал, когда звание такое придумывал. Майор и есть — старший. Старший же майор — это вроде как дважды старший. У старшего майора государственной безопасности в петлицах два ромба. Во всех других главных управлениях НКВД и в армии два ромба — это комдив.
Не пожалел товарищ Сталин знаков различия для Главного управления государственной безопасности. Жалко, чекисты на сталинскую заботу благодарностью не отвечают, заговоры плетут. В соседней комнате — тринадцать тысяч папок с личными делами чекистов-заговорщиков. Это только те, которых за последние полтора года пришлось ликвидировать. Где гарантия, что оставшиеся новых заговоров не плетут?
Сидит Настя одна. Где день, где ночь? Глаза красные. Иногда стукнут в дверь: обед. Хорошие обеды приносят. Но такие же и уносят. Нетронутые.
Редко Холованов заглядывает:
— Что, Царевна-Несмеяна, вычислила?
— Ничего не вычислила.
— Пошла бы пробежалась…
— Еще набегаемся, Дракон. Помяни мое слово: набегаемся.
— Пошла бы в бане выпарилась… Легче будет.
— Еще напаримся, Дракон. Еще напаримся.
Месяц прошел. Два прошло. Осунулась затворница. Побледнела лицом.
Непонятны разговоры чекистов. Вернее, понятны, но не все. Между собой они людей не именами, а кличками называют. Это у них вроде профессионального шифра. Часто сменяемого. Чекисты целыми пластами меняются. Пока Институт мировой революции разберется, кого какой кличкой называют, уже новое поколение начальственные кресла заняло и новые клички ввело.
Потому надо вникать. Надо собирать кусочки информации и сводить в систему. Все взаимосвязано. Только эти связи не всегда понятны. Вот все и надо связать. И это труд. Работает Настя так, что подташнивает слегка от недосыпа, работает так, что круги зеленые в глазах. Работает так, что круги черные под глазами. Возможности человеческого мозга катастрофически недооцениваются. Листает Настя папки, читает, запоминает, сама себе удивляется: это же нужно столько запомнить!
— Нет, — говорит Холованов. — Так дело не пойдет. Не пойдет. Полетишь со мной. Я тебя насильно от умственной работы отрывать буду. Приказ: одевайся в меха, летим в Хабаровск.
Далеко до Хабаровска лететь. Посадка в Куйбышеве, заправка. Посадка в Новосибирске, заправка, ночевка. Потом Иркутск. Только — потом Хабаровск.
Маршрут дальше проложен — до Владивостока. В этом смысл особый. А пока самолет летит. В кабине — Холованов, радист и бортмеханик. А в салоне Настя одна — спецкурьер.
Укуталась Настя в полярные меха, пригрелась. Шевелиться не хочется. Двигатели рядом ревут, раскалились. По крыльям иней, а двигатели от жира в дрожащем мареве и хвосты из них огненные. Сколько энергии тратится на охлаждение двигателей! А ведь дойдут когда-то люди и до того, что часть тепла двигателей будут отводить в кабину и греть ее, и тогда пассажиры будут летать не в унтах, не в полярных куртках, не в волчьем меху, а просто в пальто или даже в плащах.
Вторая посадка в Новосибирске.
Военный аэродром в лесу. Отвел Холованов самолет на дальнюю стоянку. Для таких самолетов особое место за тремя рядами колючей проволоки. Подтянул тягач цистерну заправочную. Навалились инженеры и техники с отвертками на двигатели. Грозный караул принял «Сталинский маршрут» под охрану. Подрулила машина. «Эмочка». Это за бортмехаником и радистом. Их место в командирской гостинице. Это не просто члены экипажа, а члены экипажа сталинского самолета: в гостиницу для полковников.