Их руки гуляли по телу зельеварши, а её, в свою очередь, по холмам и впадинам амантш. Утром Интерфейс демонстрировал, что Отношения Маша // Люда — 5, Маша // Лёля — 7. Эти взаимные женские ласки начали распалять моё либидо, которое днём дремало, ошарашенное активным отдыхом.
Поднявшись с шезлонга, я выбрал для себя цели, чтобы сбросить пар. Первой будет Лика, которая, лёжа животом на шезлонге, была чем-то занята, водя руками по своему планшету. Подойдя к гайдерше, я увидел на нём статью об одной из самых крупных бухт в мире.
Раздвинув ягодицы обернувшейся в мою сторону жены, я пристроился и тоже начал читать информацию о Порте-Джэксона. Завтра мы туда отправимся в Рейд, может и на осмотр достопримечательностей найдётся время.
— Лика, переверни страницу, — попросил я.
— Позже, — ответила, простонав, Лика. — Не останавливайся!
— Будь человеком, одно другому не мешает.
— Нет, я так не считаю. Я тоже хочу дочитать, но не могу. Руки дрожат.
— Ёлки-иголки! Включи тогда аудио. Хоть послушаю.
* * *
Среда (06.12)
Слушая шум воды в ванной, я достал из-под подушки билет на поезд, отправляющийся с лондонского перрона со странным номером «7.4». Пока празднующая сегодня свой День Рождения Дора приводит себя в порядок после бурной побудки, есть время проверить, не забыл ли я что-то важное.
С понедельника мы начали очищать от паразитов самый маленький континент, Австралию. Расправляясь с заражёнными в самом большом и старом городе Австралии, Сиднее, вчера не обошлось без травм. И если у остальных жён они вполне себе вылечивались, то у Доры повреждение на коже никак не заживало. Вышедшая из ванной и вытирающая своё роскошное тело полотенцем медиумша постаралась встать таким образом, чтобы увидеть её лицо я не смог.
Новая фобия у неё появилась, когда танит прочертил с левой стороны её лба странный символ. Как бы Лика не старалась убедить Дору, что это знак бесконечности, а Катя объясняла, что утолщение на конце немного изогнутой палки, рассекающей его посередине, похоже на наконечник у спортивной шпаги, но медиумша им не верила.
И она была права! Отметина на её коже слишком напоминала схематичный рисунок мужских гениталий. Поэтому она даже изменила причёску, закрывая это непотребство своей чёлкой, как когда то Инга прятала свои ожоги.
Этот боди-арт медиумше сделал паразит высокого Уровня, и сразу наказать его в сиднейской башне, где мы с ним встретились, я не успел. Поганец успел сбежать, воспользовавшись скоростным лифтом. Прыгнуть за ним с трёхсот пяти метров вниз без парашюта я успел, бросившись спасать окровавленную Дору от набежавших приспешников.
Отследить перемещения засранца не удалось. Та же пелена, когда то скрывавшая Лорда, позволяла ему избежать бдительного ока наших Тановышек. Единственной зацепкой были билеты, которые я отыскал в карманах пиджаков его приспешников на той башне Сиднея. Они был аналогичные тому, что оказался у меня месяц назад после скоротечной схватки в Лондоне и вёл на тот же самый перрон 7.4.
— Дора, как ты себя чувствуешь?
— Великоле-е-епно! Как мы проведём этот де-е-ень?
— Катя и Лика составили программу. Кстати, и торт для тебя специальный испекли, не отказывайся. Маша какие-то новые ягоды из Тасмании использовала, говорит, очень вкусно.
— Зна-а-аешь, я как-то не хочу никуда идти. Может отпразднуем до-о-ома? В семе-е-ейном кругу?
— Ты что-то совсем раскисла. Не переживай насчёт своего шрама. Смайл мне сказал, что если у него окажется то оружие, которым тебя изукрасили, то он сможет тебя вылечить.
— Правда? Это чуде-е-есно!
— И у меня даже есть зацепка, где его отыскать.
Я показал обрадованной жене окровавленный билет. Осмотрев его и даже обнюхав, медиумша вернула мне трофей обратно. Искры в её глазах немного осветили полумрак её комнаты в Подпространстве, в которой мы вдвоём проснулись.
— Я хочу-у-у туда отправиться прямо сейчас! Мы же давно-о-о уже готовы были это сделать.
— Согласен, но сейчас придётся внести коррективы. Так, как планировали тогда уже нельзя. Ведь тогда это будет Рейд, и паразит сможет опять скрыться. Теперь нужно сделать это скрытно.
— Ещё лу-у-учше! Я гото-о-ова!
— Вижу Дора, вижу. Поезд отправляется через час, времени нам подготовиться мало, и мы поступим так…
* * *
Не успев даже толком позавтракать мы Прыгнули наружу. Оказавшись с Дорой на лондонском вокзале на перроне под номером 7, я тщётно поискал глазами того, что ещё и «ноль четыре». Следующий, восьмой был. Но между ними ничего, кроме колонны подпирающей фермы кровли, не располагалось. Жена дёрнула меня за локоть, привлекая внимание. Посмотрев на неё, я увидел, как она кивком головы указала на молодого парня, внешностью и поведением от прочей публики ничем не отличающегося.
— Приглядись на значо-оок на его пиджаке, — шёпотом объяснила медиумша.
Поступив по её совету, я действительно увидел там небольшую эмблему свастики-паука, приколотую к твидовой ткани. Наш клиент! Парень, совершенно не скрываясь, подошёл к кирпичной колонне между седьмым и восьмым перроном и засунул голову в стоящий у его основания алюминиевый бак для отходов.
Удивлённый возглас жены раздался, когда приспешника резко натащило туда целиком. Миг, и человек пропал внутри. Однако кроме нас двоих это никого не взволновало. Англичане как шли мимо бака со своими чемоданами, дорожными сумками и тележками, так и продолжали.
— Тут наверное какое-то маскирующее поле, — поделился я с Дорой своими мыслями. — Мы с тобой, благодаря Смайлу, всё видим, а остальные ничего не замечают.
— Волше-е-ебно! — согласилась жена, поспешив к месту исчезновения. Заглянув внутрь бака, она тут же отпрянула. — Вань, тут внутри безбожно-о-о воняет.
Я пожал плечами и предложил ей попшикать туда своими духами с ароматом земляники и вереска. Отказавшись, зажав нос, медиумша вновь перегнулась через грязный край контейнера, начав вглядываться в тёмные глубины.
— Есть что-то?
— Мусор ра-а-азный, объедки, газе-е-еты. А человек пропа-а-ал. Подсади меня, пожа-а-алуйста.
Выполнив её просьбу, я подхватил жену за бёдра и приподнял над грязным асфальтовым покрытием перрона. Когда Дора, наклонившись, скрылась в баке по пояс, я почувствовал резкий рывок. Тело медиумши вырвалось из моих рук, рыбкой мелькнуло в темноту и пропало.
Так там внутри Портал! Подняв с земли чемодан и клетку, я отправил их вслед за пропажей, после чего полез в зловонную темноту сам. Когда меня тоже Перенесло, свет, ударивший в глаза, заставил зажмуриться. Мы стояли на похожем перроне, но уже явно на другом вокзале.
Перед нами стоял поезд в ретро стиле, в который садились мужчины и женщины, на одежде которых я видел всё те же значки со свастикой-пауком. Один были по-разному одеты и с разным цветом кожи. Белые, черные, жёлтые. Судя по всему, в это место они перенеслись Порталами из всех точек земного шара.
Возраст у них был разный, в основном под тридцать. Радовало, что не было малолетних детей. Дора, заметившая это, нахмурилась, так как подобное противоречило ставшему каноном, эталонному произведению Джоан Роулинг. Вытащив из внутреннего кармана билет и документы, я протянул их медиумше, потиравшей свою отдавленную прилетевшим чемоданом ногу.
— Не перепутай, теперь ты Дарья Плоттер, так звали твоего прототипа. Помнишь, это была та пухленькая с выбритым черепом азиатка в очках, которой Тома отрезала голову в Сиднее.
— Вань, я прекра-а-асно всё помню. Мы же вместе готовились, я и внешность под неё поменяла. Меня никто не распозна-а-ает.
— Стоп, уже ошибка! Не Ваня, а Гермион Грианжеропулос, студент из Афин.