— Чуде-е-есное имя, тебе стоит задуматься, чтобы его сохранить и после того, как всё закончится.
— Поговорим об этом, когда наши «популос» вернутся домой. Вон твой вагон. Не перепутай ничего. Как тронемся, сразу приходи в моё купе.
— А если там бу-у-удет кто-то ещё?
— Я с этим разберусь! Держи свою клетку с Петри. Зачем ты Люду уговорила его отдать тебе? Тебя же Мабава заревнует.
— Все волше-е-е-бники должны иметь сов или жаб! Я выбрала сову, а с Мабавой уже договорилась, не переживай.
— Ясно. Но коль уж так следуешь канону, в дальнейшем сама его и таскай. Петри отнюдь не лёгкий.
— Спра-а-авлюсь, главное довести. Как приедем, я его вы-ы-ыпущу, будет нашим разведчиком и почтальоном. Посмотри-и-и, я была права! Тут у многих такие же совы.
— Кому это ты собралась письма писать? Чушь какая! А Петри выпустишь сразу, когда приедем куда бы то ни было. Может действительно пригодится.
Взяв из моих рук загон из стальной проволоки с совом Люды, Дарья — Дора пошла к проводнице своего вагона. Я же поплёлся с тяжёлым чемоданом к соседнему. Что-то он весит слишком много! Внутри него будто кирпичей наложили, а я ведь сказал жёнам положить туда лишь самое необходимое на один-два дня.
* * *
Испытав яркую разрядку под скрежет останавливающихся колёс, мы через три часа прибыли в конечную, во всех смыслах, точку маршрута. Высадившись из поезда и пройдя к уже ожидавшему нас жёлтому школьному автобусу с другими пассажирами, я засунул нашу поклажу в багажное отделение и вытер с лица пот.
На черта было класть в чемодан столько золотых монет, сделанных Хасей по типу тех, что мы обнаружили в карманах приспешников? На вокзале было не до покупок. В поезде мы ничего не купили тоже, так как не нашли времени между сменами поз.
Впрочем, пусть. Запас карман не тянет. Хорошо, что хоть Валя с Катей не подвели. Оружия внутри нашего кожаного багажа было достаточно, чтобы развязать третью мировую войну. Теперь склад оружия таскать на руках пока не нужно, так что можно передохнуть.
Зайдя в салон автобуса, я прошёл к уже занявшей место Доре. Сев рядом с женой, ёрзающей своей пятой точкой, чтобы удобнее устроить её на жёстком сиденье, я едва услышал её тихий вопрос, заглушённый ещё и звуками работающего мотора в начавшейся двигаться машине.
— Герми, у нас не будут пробле-е-ем из-за исчезнувшего попутчика в твоём купе-е-е?
— Я проводнице сказал, что он поменялся с тобой местами в соседнем вагоне. А из багажа у него была лишь небольшая сумка, я её выбросил из вагона, вместе с его телом.
— Мо-о-ожет не стоило его убивать? Это было слишко-о-ом жестоко. Он был таким милым. Как его зва-а-али?
— Еерина Отгрзли. Судя по имени, то ли чех, то ли финн. И зря ты испытываешь к этому рыжему симпатию. Мало того, что он не поделился с нами шоколадными конфетами, постоянно чавкал, так в его багаже я нашёл грязные женские трусы. Детские, между прочим!
— Ме-е-ерзость какая! Знала бы, сиденье, на котором он сидел, духа-а-ами протёрла.
— Не переживай, он не долго на нём сидел. Да и ты тоже. Что на тебя нашло там?
— Мы долго ехали, я была сли-и-ишком переполнена эмоциями из-за того, куда мы едем. А ты куда мя-я-ягче, чем сиденье в том купе.
— Измотала ты меня, мы даже не поели. Как то ты слишком бурно реагировала на перестук колёс. Инга нам в чемодан положила курицу в фольге, Катя варёные яйца, Люда — картошку в мундире, Лёля банку солёных огурцов, Тамара аджику. А я червячка в желудке только завалявшейся в кармане печенюшкой и твоим грудным ласси заморил.
— Хватит, не смуща-а-й! Должна же быть у меня ма-а-аленькая слабость. А про еду ты зря сказал, у меня теперь тоже-е-е слюньки потекли. Приедем, обязательно переку-у-усим. Ты определил, куда нас перенесло Порталом из Ло-о-ондона?
— Судя по солнцу, это южное полушарие. Вон там видны горы. Мне кажется, это Австралийские Альпы, тот пик, слева, очень похож на гору Косцюшко.
— Волше-е-ебно! Какая красота. И океан рядом. Герми, а зачем был нужен этот старый поезд?
— Так это, скорее всего, из-за нас. Заблокировали тут всё наглухо. Или у них какие-то внутренние разборки. Те, к которым мы едем, опасаются штурма и высаживают всех подальше от себя. Рассчитывают успеть приготовиться к обороне или расправиться с противником на дальних подступах.
— Наверное, ты пра-а-ав.
— А теперь давай помолчим. Вон тот лохматый толстяк с бородой-лопатой постоянно глазами в нашу сторону зыркает и к карману под плащом руку прикладывает.
— Води-и-итель?
— Да. Очень подозрительный тип, как бы в его кармане не оказалось гранаты.
— Ты зна-а-аешь, он мне очень напоминает Рубеуса Хагрида. Даже очки на голове мотоцикле-е-етные. Зачем они ему в авто-о-обусе?
— Может ему с форточки задувает? Всё, тишина. Коли не удалось поесть, так хоть посплю, силы восстановлю.
— Чуде-е-есно! А мне чем прикажешь заниматься? Я полна эне-е-ергии.
— Поиграй на смартфоне в суддоку или кексики повыпекай.
— Не-е-ет, от цифр у меня голова разболится, а играть в детские игры не стану, я уже взро-о-ослая.
Увидев мой ехидный взгляд в свою сторону, Дора сердито поджала губы.
— Почитаю лучше Фре-е-ейда. Как раз взяла с собой его моногра-а-афию. А ты спи, когда доберёмся, я тебя разбужу-у-у.
— Только про себя читай. Ещё приснится что-нибудь на эту тему, начну реализовывать свои потайные желания из подсознания.
* * *
Дождавшись, пока Дора — Дарья вытрет рот, я поднялся с сиденья и пошёл на выход из автобуса. Мы снова были последними, все остальные пассажиры уже стояли на каменистом берегу раскинувшегося перед нами залива. Псевдо Хагрид, дождавшись, когда мы спустимся по ступеням на землю, скривился и нажал кнопку на брелке, закрывая за нами дверь.
Задержались мы, так как пока я спал, жена, спрятавшись под пледом, орально снимала у меня эрекцию, вызванную по её словам, то ли вибрацией от двигателя машины, то ли действительно подсознанием. А скорее всего, она просто проголодалась. Я-то в поезде утолил толику свой голод её ласси с печенюшкой, а она те три часа, пока мы ехали по рельсам, прыгала на мне и стояла на коленях, подмахивая, безо всякого допинга.
Бородач, огладил свою пышную бороду, в которой я заметил хлебные крошки и, молча, показал нам рукой куда идти теперь. Это были плещущиеся свинцовые волны. На них покачивались, уже отплыв от берега, несколько занятых пассажирами лодок, которые должны, судя по всему, перевезти нас на противоположный берег залива.
Разместившись с Дорой на последнем из утлых судёнышек, я удобно устроился на скамье, пропустив мимо себя вперёд к носу лодки бородача. Вёсел тут не было, так что необходимости поработать гребцом не было. Удивило, что и мотора не было тоже. Однако при этом наша деревянная лоханка вслед за такими же остальными быстро заскользила к противоположному берегу. Медиумша начала пристально всматриваться в быстро приближающиеся каменные склоны, и сжала мне руку, когда разглядела на них величественное здание.
Это был средневековый замок с крепостной стеной, башнями и массивными воротам, вышедший будто из сказки. В узких окнах-бойницах мерцал явно не электрические свет, на шпилях трепыхались флаги, всё было очень атмосферно.
Когда нос нашего судна уткнулся в деревянную пристань, Хагрид шустро, несмотря на свою толщину, перепрыгнул с лодки на пристань и начал привязывать трос. После того, как процесс швартования завершился, мы осторожно повторили его акробатику и поспешили за уже ушедшими вперёд остальными пассажирами автобуса.
Миновав открытые гигантские ворота, мы вслед за бородачом прошли через двор сразу к центральному зданию. Поднявшись по широким каменным ступеням к высокой двери, мы остановились, став перед ней дожидаться невесть чего вместе с остальными прибывшими.
Спустя пять минут изнутри к нам вышла старуха в шапке с острым конусом, какие носили ведьмы в средневековье. Сложно сказать, была ли она заражённой. В этом месте наши Радары, как и Порталы, Смайлофон и Инвентари действовать перестали совершенно.