Убедившись, что за ночь цвета не перемешались, я покинул Манеж и пошёл в Сени. Ещё понаблюдаю за этим странным песком, интересный феномен. А вот за торговцами косметикой наблюдать стало неинтересно. Бамблби уже доложил мажору, что деньги пришли. Свой карточный долг он теперь мог мне погасить, отчего чувствовал себя чемпионом.
Это ложное ощущение у него должно пропасть, когда сегодня вечером его заместитель — бамблби сымитирует себе инфаркт, оставив хлыща одного с жёстким миром капитализма. Договор, который он подписал перед тем, как я перечислил деньги, был кабальным. Погасить задолженность их фирма не могла в принципе. Захар поднаторевший когда-то в рейдерских захватах, в этом божился.
Пока в небоскрёбе Москва-Сити начнёт разворачиваться драма со скоропостижной смертью псевдо заместителя, ничто не мешает мне с жёнами продолжить Рейды. После Шарамеля мы сейчас отправимся на самый крупный город Маврикия, в Порт Луи.
Столица республики была последним местом на этом острове, где ещё обитали заражённые. На следующей неделе мы двинемся на север, чтобы очистить другие участки суши в океане возле африканского континента. Но не сразу, понедельник у меня был занят полностью, так как это был День Рождения Алёны.
* * *
Вторник (20.03)
Весело отпраздновав вчера днюху петоводши на Сейшельских островах, мы направились на Коморские. После нашего празднования на острове Маэ оставаться на Сейшелах смысла уже не было. Усадьбу разрушили, заражённых сотрудников туристической сферы вырезали, кокосовые пальмы на плантации Домен де Валь-де-Пре сгорели в мангале.
Неловко получилось, ёлки-иголки. Денежную компенсацию Хася им оставила солидную. На неё пошла часть денег, украденных в Москве бамблби, которого я уже успел выкопать из могилы и переправить на Базу. А деревья на Сейшелах ещё вырастут, Катя потом вернётся и саженцы лично там посадит.
Очутившись на южной части острова Нгазиджа, я выпустил из Кармана Азару. Проводив взглядом удаляющийся силуэт дракоши, посмотрел на Карту. В отличие от Маэ, на этом участке суши усадеб нет, так что ущерба местному населению не случится.
Наши цели расположились возле кратера действующего вулкана на горе Картала. Маршрут к вершине был сложным, извилистым. Но мы — лоси натренированные, так что справимся. Попрыгав на месте, я убедился, что ничего не гремит, не стукается.
А вот из рюкзака за спиной Нади на землю выпал кусок сувенирного мыла, который она вчера приобрела в лавке возле сгоревшей усадьбы. Увидев на моём лице недовольное выражение, бафферша поспешила спрятать своё приобретение в Инвентарь.
Чёрте — что, ёлки-иголки! Превратить экипировки дамскую сумочку. Зачем ей в походе мыло в принципе? Наверняка просто забыла переложить после покупки. Впрочем, это присуще всем бабам. Дамские сумки — это бездонные инвентари и без подпространственных карманов.
После моей отмашки, сконфуженная жена первой затрусила по узкой тропинке наверх. Чтобы двигаться было веселее, я попросил её забаффить нас песней. Услышав мелодичные строки из репертуара Песняров про «Косил Ясь конюшину», я недоумённо пожал плечами. Но песня действительно бодрит, особенно когда бафферша свистом имитировала звук косы.
Причину, почему именно этот советский хит она выбрала, я понял, услышав второй куплет, про «кааб сядзела на усю лаву». Ключевое слово, заставившее Надю исполнить эту песню, было «лаву». Словно услышав жену, сверху раздался грохот. Ёлки-иголки, вулкан то действующий! Этак мы сами накличем на седалищные нервы себе приключений!
После моей просьбы, петь про лаву Надя прекратила. Но в тишине до стоянки с паразитами мы добраться так и не успели. Разглядев Азару, перепуганные таниты спустились с вершины вниз сами. Благо, что мы к этому успели подготовиться.
Когда из окружающих тропу джунглей к нам вылетел первый заражённый местный креол, Алёна, спрятавшаяся вместе со всеми в кустах на обочине, сделав широкий взмах, отчекрыжила ему Косой ноги. После лютого покоса бегущих паразитов, я показал Наде большой палец. Правильную она песню выбрала, забаффила всех на пять с плюсом.
* * *
Пятница (23.03)
Чтобы «забаффить» мажора, я Прыгнул в подземный гараж небоскрёба в Москва-Сити. Карточный долг я у него вчера получил. Теперь же наступила пора следующего акта. Меня сопровождала группа бамблби в форме сотрудников полиции. Поднявшись с ними наверх, я проигнорировал секретаршу и вломился в кабинет «чемпиона».
Тот сидел перед панорамным окном и потягивал из бокала что-то алкогольное, восстанавливая свой кислотно-щелочной баланс после ночной гулянки. В моём настоящем облике он меня естественно не признал.
Выслушав от меня причину визита, мажор начал брызгать слюной. Его визг я оставил без комментариев, а достал, молча, из папки и положил на столешницу кредитный договор, который он сам подписал неделю назад.
Объяснив ему, что теперь хозяином его фирмы по факту является Гисеон, я послушал пару минут его угрозы. Связи у него конечно были, но когда я показал ему свою конторскую корочку, мажор скис. Сообщив этому ушлёпку, что вернусь сюда первого апреля, я потребовал от него личного присутствия.
Он должен будет меня всем представить, передать ключи от сейфа и всю бухгалтерскую документацию. Вернувшись домой, я продолжил готовиться к первоапрельскому розыгрышу. Убедившись, что у Кузьмы ничего не завяло, у Смайла в интернете всё ровно, я сел штудировать информацию о балете, задумчиво посматривая на установленную в углу конструкцию, которая, наверняка, придётся по вкусу Наде.
Да она всем жёнам понравится, сто процентов! Но сделать общий сюрприз будет непрофессионально. Так что для Инги, как и для остальных, лучше придумать что-то персональное. Мыслей о том, чем её порадовать, пока не появилось.
* * *
Воскресенье (25.03)
В отличие от меня, у Нади проблем с фантазией не было. Песни для баффов, пока мы очищали французские антарктические территории, она подобрала про снег, лёд и тундру. Среди жён особенно зашла та, что про мамонтёнка. Напевая её они лихо резали заражённых на полярной станции Дюмон-д’Юрвиль на Земле Адели.
При этом, несмотря на то, что некоторые заросшие полярники напоминали мамонтов, особой жалости не испытывали. Вернувшись оттуда после Рейда, мы отправились в Баню, чтобы прогреться, а потом расселись за столом в Холле. Утолив голод и накатив по первой, я взглянул в Интерфейс. Особенно радовал случившийся на днях рост Отношений Вали с Лёлей, Дорой и Надей. Благодаря этому эти жёны стреляли сегодня ещё точнее.
Закинув в топку очередные полста грамм, я начал распределять добычу. После Прыжков по островам её хватило на новые Уровни как рейнджерше, так и Кате, Хасе и Наде. Потратив КСЕ, я неожиданно понял, что жёны, молча, смотрят на экран телевизора. При этом у почти всех них глаза были на мокром месте.
Разобравшись с тем, что транслируется, я не стал, как женщины, рыдать, хотя комок у горла стоял. Разлив всем по стаканам водки, я молча выпил и выключил телевизор. Вообще наши телевизионщики гады. На ночь такое смотреть нельзя.
Подробности, рассказываемые ими в эфире, о случившемся сегодня пожаре в кемеровском торговом центре «Зимняя вишня» вызывали желание сходить с Топором к владельцам этого здания, а также к тем, кто проектировал и эксплуатировал там пожарную систему.
* * *
Вторник (27.03)
Моё мрачное из-за событий в Кемерово настроение немного поправилось, когда мы вернулись с островов Зеленого мыса. Особенно этому способствовал активно применяемый мною там Железный кулак, благодаря которому я насквозь пробивал грудные клетки заражённых в соляном кратере Педра-де-Люме.