Когда же задание было выполнено, то обратную дорогу домой, девчонка решила переиначить, и поддавшись нахлынувшим воспоминаниям, заехать на игровую площадку расположенную не далеко от детского сада. В последний, Марина, хоть и не ходила, но все-таки на ту самую площадку, ее приводили часто, где она могла играть и общаться с другими детьми.
Но время было безжалостным, и площадку трудно было узнать. Нет, она не стала заброшенной, наоборот, виднелся недавний ремонт и более-менее свежая краска. Просто теперь она выглядит по-другому, и уже такого интереса для девчонки не представляла.
Довольно широкая территория, была ограждена вкопанными автомобильными шинами, выкрашенными как можно ярче и обрамленными незамысловатыми узорами типа ромашек, пчелок и листиков. Пустые и крайне неудобные лавочки, располагались строго по углам, и имели такой же нелепый яркий цвет как все остальное, хотя в этом и не было никого смысла. Качели и карусель стояли, словно памятники минувшему детству, присыпанные опавшей листвой и разукрашенные брызгами грязи, подарком от пролегающей рядом разбитой дороги и вчерашней грозы. Но на удивление, зеленый ковер травы, все по-прежнему радовал глаз, и всеми силами пытался бороться своей естественностью, с искусственными красками и серым миром. На нем находились двое обитателей этой площадки, созданной для радости там, где нет места даже улыбке. Две грязные и уже не молодые козы, были привязаны к своим колышкам, на длинную цепь и вяло бродили, словно заключенные по крохотной, выделенной им территории, радуясь хоть какому-то разнообразию. Было тихо, дул слабый ветер, пахло мокрой землей. Где-то вдалеке лаял пес, а еще дальше кто-то пилил дрова бензопилой.
Рядом находилось огражденное высоким, сетчатым забором, почти кубическое, двухэтажное здание детского сада. Как и все остальное тут, оно не было обделено землей, и буквально терялось в своем собственном пространстве, среди бездумно насаженных деревьев, пышных кустов и подсобок. Здание выглядело старым, но весьма стойким, с местами новыми, а местами старыми окнами, и броской металлической лестницей ведущее на второй этаж, под опасно острым углом. Сам домик хоть и был большой, да и двухэтажный, но при этом имел меньше десятка комнат; из них под классы, было отдано всего четыре. Симпатичный, новый, но недорогой ремонт внутри, и старый, но ухоженный, снаружи, заключавшийся в основном, в неуместно синей плитке на стенах, ассоциирующейся с ванной.
Что на площадке, что на территории детского сада, Марина никого не обнаружила, и так как картина была весьма уныла, девчонка решила хоть как-то развлечься, проникнув через забор, и немного побродить по закрытой для нее территории детского сада, в чем ей помогал, все еще длившийся карантин и выходной день. Так она и поступила, и оставив на видном месте Анин велосипед, пролезла через знакомую еще с прошлых лет, лазейку в сетке, и оказавшись по ту сторону забора, с большим интересом, осматривала обстановку. Марина заметила, что с этой стороны, привычные и сто раз виденные вещи, выглядят совершенно иначе, что казалось, делало их немного другими.
Спустя десять минут, вся таинственная и закрытая территория была пройдена, осмотрена, изучена и оставалось только заглянуть в широкие окна, около центрального входа. Так, потеряв бдительность и полностью погрузившись в свои исследования, Марина завернула за угол к центральному входу, как сразу же и услышала скрипящий, басистый мужской голос.
- Опаньки, а кто тут у нас?
От неожиданности, Марина передернулась, и широко раскрыв свои голубые глаза, застыла как статуя.
Перед ней стояли двое взрослых мужчин, совершенно разного вида. Один низкий, чернявый и худой, с синеватой густой щетиной, находился подальше и загадочно улыбался, смотря на Марину своими узкими и прищуренными глазами. А тот, кто был к ней ближе и заговорил, наоборот, высокий, тучный, гладковыбритый, лет за сорок, с длинными и вьющимися, светлыми волосами; и завершающими картину, очками, в довольно большой оправе. При виде девчонки, незнакомец засветился от радости и резко обернулся к ней всем телом.
- Ты кто? – все так же бегло но настойчиво наступал он вопросами, и если бы не их богатый вид, это действие заставило бы Марину подумать что они сторожа. Но золотые украшения и дорогие, громоздкие наручные часы, просто кричали об обратном.