Глава 4
Последующий день тянулся целую вечность, но все равно, был перенасыщен событиями. Хотя, скорее, правильно сказать, одним, но большим, оживившим все село и даже созвав районную прессу. В этот сырой день, соседский дом был, как никогда, активен. Сначала и на очень долго, в нем заседал местный участковый, чуть ли не единственный представитель власти в этом отдаленном мире. Неторопливый, толстый, усатый дядька, прямо эталон еще милицейских времен. Он озадаченно бегал в свой участок и обратно, по нескольку раз переспрашивая у Глеба, одно и то же. Это было и понятно, ведь основным его занятием, уже не первый год, был поиск пропавших овец или максимум, пьяная драка. К нему на помощь вскоре был приставлен и Прохор, конечно же, с одобрения своего начальства, так как находился поблизости и имел опыт в подобных делах. Плюс позже выяснилось, что сам Прохор, встречал убитого в день смерти, что разожгло немалый интерес к знакомому покойного, низкорослому брюнету. Ведь по ходу продвижения следствия выяснилось, что никто не подавал никаких заявлений на взятие ребенка в детский сад, а на такое событие нужно, как минимум, несколько месяцев и это при низкой загрузке столь непопулярного села. Да и просто добровольцев дежурить около тела не нашлось.
Позже, к дому соседей, подтянулась даже пресса. Хотя, это были всего лишь, несколько вялых газетных журналиста, которые послушав участкового, моментально испарились; и еще несколько местных любителей, записывающих свой собственный репортаж, чтобы в последствии выложить в интернете, одновременно радуясь, что в их селе произошло хоть что-то.
Марина, неоднократно наблюдала через забор, как участковый выходит звонить в районный центр и жалуется буквально на все. От невнятных показаний Глеба, который к этому времени был далеко не трезвый, до абсолютной неясности самой ситуации. Участковый, своим женственным голосом, впадал почти в плачь, требуя выслать следственную группу побыстрее, аргументируя это возможным ливнем, с последующим уничтожением всех улик на месте происшествия. К самой Марине вопросов ни у кого не было, лишь только Прохор один раз спросил, видела ли она убитого, после встречи в детском саду. Девчонка, естественно, не призналась и больше в следствии участия не принимала. Зато, такое оживление крайне перепугало Веру, и та строго запретила Маринке покидать двор, пока все не уляжется. Девчонка сама была сбита с толку, таким поворотом событий и особо не противилась. Ей моментально нашлось множество неотложных дел, закончив которые, бабушка подкидывала другие, не менее важные.
Под вечер стало намного спокойнее. Потому, как все действие перекочевало на место происшествия. Приехала судмедэкспертиза и установила неожиданное заключение. Самоубийство. И даже по предварительному осмотру, опытный патолог определил по подтекам крови на глазницах и других косвенных признаках, что покойный был в состоянии передозировки и вполне возможно сам не понимал, что делал.
***
Прохор провожал взглядом скорую помощь, вместе с небольшим эскортом сопровождения из следственной группы, а так же эвакуатор увозящий джип, и глубоко погруженный в мысли, а точнее в анализ, все никак не мог успокоиться. Что-то здесь не сходилось.
- Проша. Ты идешь? – позвал его участковый, - у меня мурашки бегают от этого места, тут и без того шо в фильме ужасов, а теперь еще и кишками приправили. Придурок, не мог у себя там, повесится что ли, как все нормальные люди делают.
Капитан лишь быстро закачал головой - нет, но потом, увидев напряженное лицо участкового, тяжело вздохнул и медленно вставил.
- Старший участковый, я не думаю что все так просто, - затем он, призадумавшись, сморщился.
- Та ты шо? Давай еще ковырни тех упырей из райцентра. Они тебя ко мне спишут, будем вместе бабок пьяных разымать.
Закончил фразу участковый смеясь, но только не по-злому, а скорее по-дружески.
- Леша. Я тут погуляю, езжай, тут мне до дома пешком нечего идти. И да, если меня грохнет Майкл Майерс, выдай мою дочь замуж, но только удачно.
Второй всячески переваривал сказанное, а когда ему, все-таки, это удалось, то ничего не сказав, махнул на прощанье и ушел к машине.
Оставшись наедине сам с собой, капитан наконец смог сосредоточиться. Он вернулся к месту, где был найден труп и долго всматривался в темное пятно грязи перемешанной с кровью. Следов борьбы никто не обнаружил, как и следов обуви, разве только самого покойного. Хотя из-за вязкой слякоти, точно утверждать было нельзя, ведь все они были практически бесформенны, с трудноуловимым сходством. Но точно говорили одно, мужчина метался из стороны в сторону, как будто был замкнут среди деревьев посадки.