Мусульмане называют наших женщин блядьми, исходя из понимания роли и цели существования женщины: желанной юной жены, с которой совокупляются с целью воспроизводства потомства. Наши женщины совокупляются с целью только удовольствия совокупления, и потому достойны этого презрительного "бляди!" Мусульманская позиция консервативна. Российская позиция кажется устраивает не только наших женщин, но и русских мужчин, — удовольствий плоти в российской жизни больше и они разнообразнее. Но отказавшись от своих репродуктивных функций, русские женщины неумолимо умерщвляют нацию. Это есть страшная плата за удовольствия. То что в конце концов некому будет получать удовольствия, точнее говоря в конце концов некому уже будет произнести на русском языке фразу: "Я получаю удовольствие", таковых живых существ просто не останется… это касается не только русских, все западные, так называемые «цивилизованные» нации всё менее желают исполнять репродуктивные функции. Сосредотачиваясь на достижении «удовольствия» и для этого вознеся на пьедестал молодую самку. Что происходит с ней после 35 лет, цивилизацию не интересует. Бедняги уползают от света, но живут ещё долго. Кое-как.
О КАРТИНЕ ЭДУАРДА МАНЕ «ОЛИМПИЯ»
На картине изображена лежащей на спине обнажённая плебейская юная тощая девушка. Голова и плечи приподняты подушкой. На ней только бархотка на шее и туфли. Простое происхождение подчёркнуто мелкими «крестьянскими» чертами лица. Чёрная служанка справа вверху и чёрный кот слева внизу картины оттеняют зеленовато-желтые и белые тона тела Олимпии и голубовато-белое бельё постели.
Картина была написана французским художником Эдуардом Мане в 1862 году, но представлена публике в ежегодном салоне позже, в мае 1865 года. первоначально она называлась «Венерой» и повторяла композиции нескольких классических картин, в том числе и «Данаю» Рембрандта. Однако посетители Салона немедленно перекрестили картину «Олимпией». Картина вызывала невероятное возмущение публики и невероятный интерес. Её пытались сорвать и изуродовать, потому к картине были приставлены служители охранники, а уже через три дня «Олимпию» перевесили. Повесили высоко над дверью, чтобы толпа не могла сорвать её. До этого негативную реакцию в Салоне уже вызывала картина Мане "Завтрак на траве" — там две одетые мужские фигуры и две обнажённые женщины расположились на лесной поляне у реки на пикник. Подобную, но не такой интенсивности бурю в Салоне 1865 года за три дня перебывало 10 тысяч человек: проклятья и насмешки сыпались на «Олимпию». Газеты писали плохо и очень плохо:
"Никому никогда не доводилось видеть своими глазами более циничного зрелища. Беременным и девушкам следовало бы избегать таких впечатлений".
"Что это за одалиска с жёлтым животом, жалкая натурщица, подобранная Бог знает где?"
Натурщицей для Олимпии послужила Викторина Меран, профессионально зарабатывавшая на хлеб позированием.
Картина не потеряла своей силы и сегодня. Можно понять почему: это первое выражение той эстетики, которая до сих пор правит человечеством, держа его за горло. В этой картине выражена современная (спустя 150 лет всё ещё современная) — новая городская сексуальность и новый объект желания. Маленькая шлюшка на картине не бог весть что за женщина. У неё неширокие бёдра, небольшие грудки. Это может быть наглая продавщица из магазина (они уже открывались первые универсальные, вскоре Золя станет другом Мане и напишет "Дамское счастье"), косметичка, парикмахерша, проститутка. Пять тысяч «девушек» зарегистрировано было в ту пору в префектуре полиции г. Парижа и ещё 30 тысяч занимались проституцией негласно. Эта девушка натурщица, но с таким же успехом она может быть и жрицей любви. Вызывающая вульгарность этой девицы, её самоуверенность, её гордость выставленным напоказ товаром — телом, задели французского буржуа 1865 года. он уже всё больше и больше спал с такими шлюшками. Но всё ещё не хотел признаваться в неотразимом очаровании этого "цветка зла". Ещё в 1858 году Мане познакомили с Шарлем Бодлером, и они стали друзьями. Бодлер жил с алкоголичкой мулаткой Жанн Дюваль, по свидетельству современников Жанн была тупое и развратное животное, но держала автора "Цветов зла" целых двадцать лет!
Нужно полагать, что новая современная городская эстетика родилась именно в Париже, в первом мегаполисе мира, и ни где более не могла родиться. Именно в Париже появилась индустрия удовольствия служащая нуждам нового класса буржуазии. Куртизанок Нинон де Ланкло или Мадам де Помпадур не хватало ни на эту буржуазную орду заводчиков, предпринимателей и торговцев. Рынок удовольствий не мог предоставить всем благородных девиц в качестве шлюх. Потому так сильно реагировала толпа в Салоне, — Мане показал ей её кумира, потребляемый товар: тощую пролетарскую шлюшку. Новая сексуальность? Новый объект желания? За 150 лет до сегодняшнего дня? Ну да, такие вкусы не меняются быстро. Социальные моды меняются медленно.
Вот лежит она ледяная, бледно-белая с жиденькими волосиками, остроносенькая, небольшие глазки высокомерно скошены на зрителя. Кладбище целых морей спермы, причина падения демографических показателей, после бесчисленных выкидышей, пустотелая навсегда. Девочка утоли мои печали. Многие поколения европейских мужчин снимали штаны, носки, громоздились, влезали на этого пролетарского ребёнка, цапали, лапали, гладили, дрожали, стонали и выли у неё над ушком. Анархисты и владельцы ресторанов, фабриканты, офицеры и прыщавые клерки, сменяя друг друга во времени…