— Дышите озоном, уважаемый товарищ? — несколько развязным тоном обратился Колотов к Леденеву. — Вы, кажется, вместо нашего Митрохина пошли в рейс?
— Да вот, подменяю, — с готовностью ответил Леденев. — Семейные дела у Демьяна Кирилловича, он и взял отпуск на рейс…
— Значит, временно, — сказал Колотов и бесцеремонно с ног до головы оглядел Леденева. — Раньше плавали?
— Нет, — смутился Леденев, — не приходилось… Мы больше по сухопутным точкам: столовые там разные, кафе… Общепит, одним словом.
— Сухопутный, значит, товарищ, — не скрывая насмешки, протянул Колотов. — Ну-ну… Травите?
— Как это? — недоуменно спросил Леденев.
— Ну, харч за борт кидаете? — уточнил Колотов. — Я про морскую болезнь спрашиваю… Укачивает?
— Ага, понятно, — сказал Леденев. — Не доводилось испытать. Море-то тихое пока. Не слыхать про ураганы?
— Пока бог миловал, — сказал радист. — Ну, бывай, общепит…
Он еще раз насмешливо оглядел Леденева, тот добродушно улыбался, явно не понимая, что над ним смеются. Радист помахал ему рукой и неторопливо зашагал в сторону ходового мостика.
Леденев решил обойти верхнюю палубу. Он считал для себя необходимым больше двигаться, старался встретиться с возможно большим числом людей, заговаривать с ними: может быть, их поведение, интонация, случайно оброненные слова, особенным образом построенные фразы подадут ему конец нити, которая приведет к разгадке вчерашнего приключения.
Возвращаясь к средней надстройке, Леденев почувствовал чей-то взгляд. Он поднял глаза и увидел, что сверху на него смотрит начальник судовой радиостанции. Заметив, что его обнаружили, Колотов отпрянул назад и скрылся за высоким ограждением крыла ходового мостика.
Обойдя судно с бака до юта, Леденев вернулся в каюту, и, едва присел на диван, чтоб собраться с мыслями, в дверь постучали.
— Войдите! — сказал Юрий Алексеевич.
В дверях показался незнакомый молодой парнишка.
— Вы Леденев Юрий Алексеевич? — спросил он.
— Я самый, — ответил Юрий Алексеевич.
— Вас просит зайти Рудольф Иванович.
— А кто это — Рудольв Иванович?
— Как это кто? — Посланец был искренне изумлен. — Наш начальник рации. Рудольф Иванович Колотов. Он ждет вас в радиорубке. Я провожу вас.
— Ну что ж, пойдем, коли так…
В радиорубке Юрий Алексеевич удивленно ахал, тихонько прищелкивая языком и озираясь в заставленном и завешанном аппаратурой пространстве.
Играть роль впервые попавшего в радиорубку и несколько ошарашенного необычностью обстановки человека ему нравилось все больше, хотя он и допускал, что его собеседником может оказаться сам Волк.
Он даже, казалось, поначалу не заметил сидевшего в углу на кривом диванчике хозяина всей этой радиопремудрости.
Колотов посмеивался, глядя на ошарашенного общепитовца.
— Видел, — сказал он, переходя уже на «ты», — какая техника? Это тебе не на камбузе командовать…
— Сейчас и у нас внедряют механизацию процессов приготовления… — примирительно начал Юрий Алексеевич, но радист не слушал его.
— Радиограмма тебе, начальник. Вон там, на столике, возьми бланк да распишись в журнале. Олег, распорядись.
Молодой парень, приходивший за Леденевым, подал ему журнал. Юрий Алексеевич расписался, принял из рук Олега бланк с текстом радиограммы и прочитал:
«Дорогой Юра. Неожиданно прибыла тетя Белла из Новосибирска. Узнала про твой рейс и расстроилась, что не застала тебя. Будет ждать возвращения. Береги себя. Целуем. Дядя Вася».
«Спасибо, — подумал Юрий Алексеевич, — спасибо, «дядя Вася». Правда, я уже знаю про «неожиданный приезд тети Беллы» и даже едва не лишился из-за этого головы, но все равно приятно узнать о том, как вы все там заботитесь обо мне. Спасибо…»
— Вот незадача какая! — вслух сказал он. — Разминулись мы с теткой…
— Так она ждать будет, — сказал радист. — Или ты не понял, что там написано?
— Как не понять, понял… А все же нехорошо.
— Что это за тетя у тебя такая? Уж больно печалишься за нее, — спросил Колотов.
— Хорошая женщина.
— Молодая?
Колотов подмигнул своему помощнику.
— За шестьдесят уже, — мстительно сказал Леденев, — и горбатенькая при том…
Весь рейс думал Юрий Алексеевич о встрече с лоцманом Лейвом Эйриксоном, о том, как и где его будет разыскивать, но все сложилось наилучшим образом: боцман сам прибыл на борт «Уральских гор», как обычно, вести судно в Логен — одну из четырех гаваней Скагенского порта.