– Как дела, кошечка?
– Все в порядке, мистер Диас, – стараясь держаться независимо, ответила Софи.
– Ну-ну, кошечка, – как всегда неопределенно ответил шеф безопасности и вышел, вызвав у работавших на террасе слуг одновременный вздох облегчения.
2
В семь пятнадцать вечера, точно по согласованному расписанию, пассажирская яхта класса «фламинго» показалась на экранах радаров станции Карвэйн-Холла.
– Прошу прощения, сэр, яхта мистера Хубера, – сообщил дежурный по персональному каналу хозяина.
– Окей, ребята, примите его по первому классу, – распорядился хозяин.
– Слушаюсь, сэр, – ответил дежурный и приступил к диспетчерскому сопровождению.
Спустя сорок минут судно весом в полторы тысячи тонн зависло над посадочным терминалом. Включилась приемная гравитационная подушка, и от перегрузки во всех помещениях Карвэйн-Холла мигнуло электричество.
Затем яхта коснулась площадки, и рев ее двигателей пошел на убыль. Тем временем в небе уже двигались светящиеся точки следующих судов, которые дежурный поочередно заводил на посадочные терминалы.
Диас, как и положено секьюрити его ранга, оказался рядом с яхтой прежде механиков. От обшивки еще исходил жар, а воздух вокруг был наэлектризован так что пощипывало язык, однако шеф безопасности терпеливо ждал, зная, что в данный момент его персону идентифицируют по сотням параметров.
Наконец послышался негромкий скрежет, и в боку яхты прорезалась дверь. С громким шипением разложился трап, и по нему бодро сбежал главный телохранитель мистера Хубера – Кристофер Шаддок.
– Привет, Хосе, – произнес он, и они обменялись рукопожатиями.
– Привет, Крис, – ответил Диас и снял темные очки.
Шаддок долго не отпускал его руки и вглядывался в лицо, и это вовсе не было проявлением симпатии. Таким образом проводилась окончательная проверка, чтобы определить, кто перед тобой – друг или его искусная имитация.
– Ну? – коротко спросил Диас.
– Порядок, – кивнул Шаддок и отпустил руку своего коллеги.
И тут же ступеньки трапа озарил яркий свет, и по нему стали сбегать члены команды Эдгара Хубера.
Им навстречу двинулись встречающие лица, которые безошибочно находили своих коллег, с которыми обычно обсуждали специфические вопросы и согласовывали действия двух боссов.
Наконец на ступеньках появился сам Эдгар Хубер. И тотчас ему навстречу шагнул Филипп Леконт, хозяин Карвэйн-Холла.
Деловые партнеры обнялись и обменялись остротами. Леконт, в частности, отметил, что Хубер, как всегда, прибыл «на своем танкере». На что гость, разведя руками, пожаловался, что теперь перепуган до конца жизни.
Леконт понимал, о чем говорил Хубер. Пару лет назад враги устроили ему засаду на таком же совещании. Спасло только то, что в недрах яхты Хубера имелся спасательный катер, в котором и эвакуировался Эдгар вместе со своей командой. Для охотников это оказалось полной неожиданностью, и они упустили свою уже пойманную добычу.
С тех пор мистер Хубер приземлялся только на космическом судне, невзирая на неудобства и высокую стоимость путешествий в атмосфере.
Два других гостя мистера Леконта засад не боялись и спустились на посадочные площадки в небольших лоцманских уиндерах, одинаково хорошо ходивших в космосе и атмосфере. Их посадка не вызвала перегрузок в электрической сети Карвэйн-Холла, и вскоре все четверо партнеров собрались на первом этаже главного здания, чтобы выкурить по сигаре и прийти в себя после длинной дороги.
Тем временем на террасе заканчивались последние приготовления, а на кухне в серебряных судках ожидали своей очереди три перемены блюд. Песчаные пустоши, начинавшиеся сразу за лесом, прочесывались уже в пятый раз, а беспилотные аппараты кружили на высоте полукилометра, продолжая старательно сканировать вверенную им территорию даже в сгущавшихся сумерках.
– Как там база? – на правах хозяина и для поддержания разговора задал вопрос Леконт.
– База на месте, – отозвался генерал Роммель, уполномоченный Генерального штаба.
Он был начальным звеном в деятельности всей группы, и именно для решения его проблем собралась на внеочередную встречу вся компания.
– Говорят, у вас открыли даже океанский бассейн с волнами и пляжем? – вступил в разговор Хубер.
– Да, – невесело кивнул Роммель. – Только станция – она и есть станция, пусть даже такая огромная, как Джи-Тауэр. Это всего лишь огромная казарма…
– Но у вас же там есть бордель. И, кажется, не один, – напомнил четвертый гость – Джулиано Манкуццо, суперпосредник, располагавший таким набором связей, что был вынужден свести их в огромный каталог.