***
Последние твари исчезали в темноте улиц, уползая в свои норы. Но Егор чувствовал — что-то изменилось. Без Матери их пробуждение с восходом солнца будет другим.
Они вышли из разрушенного святилища. Повсюду лежали трупы — сотни тел атакующих, разорванных тварями. Из нападавших не выжил никто.
Урал уцелел, но был изрядно потрепан.
— В путь, — сказал Кардинал. — В Пустошь. У нас есть время до рассвета.
Егор сел за руль. Химера — рядом. Кардинал — в кузове.
Их осталось трое. И впереди — самое опасное место Мешка.
Мотор взревел. Урал тронулся, оставляя позади дым, кровь и разрушенное святилище.
В кармане Егора чёрный камень излучал странное тепло, словно живое сердце. У Химеры — камень Матки. В сознании Егора ещё звучали отголоски древней силы. Он изменился. Стал больше, чем человеком. Но какой ценой?
У них есть пять дней. Может, меньше.
Пять дней, чтобы пересечь Пустошь, найти молодую Матку и спасти тысячи жизней.
Время пошло.
Глава 12. Пепел и пыль
Пустошь встретила их на второй день пути. Сначала изменения были почти незаметны — дождь все так же шел, но капли стали маслянистыми, оставляя радужные следы. Земля постепенно темнела, трава исчезала, а серое небо Мешка медленно, час за часом, наливалось багровым. Граница оказалась не четкой линией, а долгим переходом — два мира нехотя перетекали друг в друга под бесконечным дождем.
— Приехали, — сказал Кардинал, останавливая потрепанный Урал. — Дальше только с проводниками или на свой страх и риск.
Егор смотрел на открывшийся пейзаж. Земля здесь была черной, спекшейся в стекло. Остовы зданий торчали как обглоданные кости.
— Радиация? — спросила Химера, проверяя старый дозиметр.
— Фон превышен в пятнадцать раз, — подтвердил Кардинал. — Без защиты больше суток не протянем. А если встретим радиоактивную бурю...
Он не договорил. Егор вопросительно посмотрел на него.
— Радиоактивная буря — это не просто ветер с пылью, — пояснил Кардинал, заметив его взгляд. — Когда поднимается настоящая буря в Пустоши, она несет с собой частицы от самого взрыва. Концентрированную смерть. Я однажды видел, что осталось от каравана, попавшего в такую. Только скелеты в кабинах — радиация сожрала всю плоть за минуты, оставив только кости и одежду.
— За минуты? — Химера нахмурилась. — Это вообще возможно?
— В обычном мире — нет. Но Пустошь живет по своим законам. Когда Пёс взорвал бомбу, усиленную красной пылью, он создал не просто радиоактивную зону. Он создал место, где сама смерть обрела физическую форму. Бури здесь — это концентрированная энтропия. Попадешь в такую — растворишься, как сахар в кипятке.
— И что теперь? — спросил Егор. — Просто поедем наугад?
— Самоубийство, — покачал головой Кардинал. — В Пустоши есть свои проводники. Радоловы — охотники за радиоактивными камнями. Без них здесь не выжить.
— Радоловы? — переспросила Химера.
— Сумасшедшие, которые живут в Пустоши практически постоянно, — пояснил Кардинал. — Собирают рады — камни с мутировавших тварей. Один рад стоит как сотня обычных, но чтобы их добыть, нужно лезть в самое пекло. Только они знают безопасные маршруты.
Химера молча осматривала горизонт, явно не ожидая увидеть признаки жизни в этой мертвой земле.
— И где их искать? — Химера оглядывалась. — Не вижу объявлений.
Но искать не пришлось.
Первым Егор заметил движение среди руин — слишком целенаправленное для тварей. Потом увидел отблески стекол биноклей. И наконец, из-за остова автобуса вышли люди. Пятеро, в самодельной защите из свинцовых пластин и прорезиненной ткани. Лица скрыты противогазами старого образца.
— Стоять! — крикнул тот, что шел впереди. Голос через фильтры звучал механически. — Руки на виду!
— Мы не враги, — Кардинал медленно поднял руки. — Ищем проводников в Пустошь.
— В Пустошь? — главарь радоловов стянул противогаз. Под ним оказалось лицо мужчины лет сорока с оплавленным левым ухом и странными пятнами на щеках. Кожа имела нездоровый землистый оттенок. — Самоубийцы или идиоты?
— Ни то, ни другое, — ответил Егор. — У нас важное дело. И мы готовы платить.
Радолов прищурился, изучая их. Взгляд задержался на Химере, потом вернулся к Егору.
— Я Ржавый. Это моя команда. — Он кивнул на остальных. — Можем провести через Пустошь. До самого центра, если надо. Но чем глубже — тем дороже.
— Сколько? — деловито спросил Кардинал.