Все по-прежнему стояло,Но коней как не бывало;Лишь игрушка-горбунокУ его вертелся ног,Хлопал с радости ушамиДа приплясывал ногами.Как завоет тут Иван,Опершись о балаган:«Ой вы, кони буры-сивы,Добры кони златогривы!Я ль вас, други, не ласкал.Да какой вас черт украл?Чтоб пропасть ему, собаке!Чтоб издохнуть в буераке!Чтоб ему на том светуПровалиться на мосту!Ой вы, кони буры-сивы,Добры кони златогривы!»Тут конёк ему заржал.«Не тужи, Иван, — сказал, —Велика беда, не спорю;Но могу помочь я горю,Ты на черта не клепи:Братья коников свели.Ну, да что болтать пустое,Будь, Иванушка, в покое.На меня скорей садись,Только знай себе держись;Я хоть росту небольшого,Да сменю коня другого:Как пущусь да побегу,Так и беса настигу».
Тут конёк пред ним ложится;На конька Иван садится,Уши в загреби берет,Что есть мочушки ревёт.Горбунок-конёк встряхнулся,Встал на лапки, встрепенулся,Хлопнул гривкой, захрапелИ стрелою полетел;Только пыльными клубамиВихорь вился под ногами,И в два мига, коль не в миг,Наш Иван воров настиг.
Братья, то есть, испугались,Зачесались и замялись.А Иван им стал кричать:«Стыдно, братья, воровать!Хоть Ивана вы умнее,Да Иван-то вас честнее:Он у вас коней не крал».Старший, корчась, тут сказал:«Дорогой наш брат Иваша!Что переться — дело наше!Но возьми же ты в расчётНекорыстный наш живот.Сколь пшеницы мы не сеем,Чуть насущный хлеб имеем.А коли неурожай,Так хоть в петлю полезай!Вот в такой большой печалиМы с Гаврилой толковалиВсю намеднишнюю ночь —Чем бы горюшку помочь?Так и этак мы решили,Наконец вот так вершили,Чтоб продать твоих коньковХоть за тысячу рублёв.А в спасибо, молвить к слову,Привезти тебе обнову —Красну шапку с позвонкомДа сапожки с каблучком.Да к тому ж старик неможет,Работать уже не может,А ведь надо ж мыкать век, —Сам ты умный человек!» —«Ну, коль этак, так ступайте, —Говорит Иван, — продайтеЗлатогривых два коня,Да возьмите ж и меня».Братья больно покосились,Да нельзя же! согласились.
Стало на небе темнеть;Воздух начал холодеть;Вот, чтоб им не заблудиться,Решено остановиться.Под навесами ветвейПривязали всех коней,Принесли с естным лукошко,Опохмелились немножкоИ пошли, что боже даст,Кто во что из них горазд.Вот Данило вдруг приметил,Что огонь вдали засветил.На Гаврилу он взглянул,Левым глазом подмигнулИ, прикашлянув легонько,Указав огонь тихонько;Тут в затылке почесал,«Эх, как темно! — он сказал .-Хоть бы месяц этак в шуткуК нам проглянул на минутку,Все бы легче. А теперь,Право, хуже мы тетерь…Да постой-ка… Мне сдаётся,Что дымок там светлый вьётся…Видишь, эвон!.. Так и есть!..Вот бы курево развесть!Чудо было б!.. А послушай,Побегай-ка, брат Ванюша.А, признаться, у меняНи огнива, ни кремня».Сам же думает Данило:«Чтоб тебя там задавило!»А Гаврило говорит:«Кто-петь знает, что горит!Коль станичники пристали —Поминай его, как звали!»Всё пустяк для дурака,Он садится на конька,Бьёт в круты бока ногами,Теребит его руками,Изо всех горланит сил…Конь взвился, и след простыл.«Буди с нами крестна сила! —Закричал тогда Гаврило,Оградясь крестом святым. —Что за бес такой под ним!»
Огонёк горит светлее,Горбунок бежит скорее.Вот уж он перед огнём.Светит поле словно днём;Чудный свет кругом струится,Но не греет, не дымится,Диву дался тут Иван:«Что, — сказал он, — за шайтан!Шапок с пять найдётся свету,А тепла и дыму нету;
Эко чудо огонёк!»Говорит ему конёк:«Вот уж есть чему дивиться!Тут лежит перо Жар-птицы,Но для счастья своегоНе бери себе его.Много, много непокоюПринесёт оно с собою». —«Говори ты! как не так!» —Про себя ворчит дурак;И, подняв перо Жар-птицы,Завернул его в тряпицы,Тряпки в шапку положилИ конька поворотил.Вот он к братьям приезжаетИ на спрос их отвечает:«Как туда я доскакал,Пень горелый увидал;Уж над ним я бился, бился,Так что чуть не надсадился;Раздувал его я с час,Нет ведь, черт возьми, угас!»Братья целу ночь не спали,Над Иваном хохотали;А Иван под воз присел,Вплоть до утра прохрапел.
Тут коней они впрягалиИ в столицу приезжали,Становились в конный ряд,Супротив больших палат.В той столице был обычай:Коль не скажет городничий —Ничего не покупать,Ничего не продавать.Вот обедня наступает;Городничий выезжаетВ туфлях, в шапке меховой,С сотней стражи городской.Рядом едет с ним глашатый,Длинноусый, бородатый;Он в злату трубу трубит,Громким голосом кричит:«Гости! Лавки отпирайте,Покупайте, продавайте;А надсмотрщикам сидетьПодле лавок и смотреть,Чтобы не было содомуНи давёжа, ни погрому,И чтобы никой уродНе обманывал народ!»Гости лавки отпирают,Люд крещёный закликают:«Эй, честные господа,К нам пожалуйте сюда!Как у нас ли тары-бары,Всяки разные товары!»Покупалыцики идут,У гостей товар берут;Гости денежки считаютДа надсмотрщикам мигают.