И вода хлынула с новой силой. Ударивший сверху поток едва не сбил Этнин с ног, девушка пошатнулась. Она устояла, но слишком быстро поняла, что в этом просто нет смысла. Второй удар оказался сильнее первого. Пусть он и не был физическим.
- Нет, пожалуйста, не надо, - она рухнула сначала на колени, а потом на бок, сжимаясь в комок и пытаясь забиться в угол, хоть как-то скрыться от вездесущей ледяной сырости. - Я ничего никому не расскажу… мне не поверят… пожалуйста…
Компромисс невозможен, когда никто не слушает.
***
То, что стук в дверь посреди рабочего дня ничего хорошего не сулит, Хуррия уяснила уже очень давно. Эта мысль каждый раз вызывала мучительную борьбу желания притворится, что дома никого нет, с не менее сильным желанием высказать непрошеному гостю в лицо все, что о нем думала не самая радушная хозяйка. Обычно в такое время приходили разнообразные проповедники. Власть у религиозных организаций на Тэлете была обширной, что, конечно, провоцировало их к бесконечной грызне между собой. Хотя, по правде, обыватели вряд ли могли разглядеть разницу в трактовках священной книги Хикмы.
Хуррия и вовсе всем трактовкам предпочитала электронный учебник астрономии. Но вслух об этом говорить не стоило. Так что и в ответ на приветствие незнакомца:
- Да будет освещен ваш путь сквозь тьму.
Она откликнулась:
- Храни вас Хикма, - но, дабы не затягивать церемониальное приветствие, добавила даже излишне поспешно, - что вас привело в мой дом?
Чем длиннее и вычурнее приветствие – тем большее уважение оказывается хозяину дома. По крайней мере, так считалось. Но тешить свое самолюбие долгими минутами благословений Хуррии хотелось в последнюю очередь. Тем более сквозь запертую дверь.
- Мое имя Кудама ибн Ахрам, я… - конец фразы женщина не услышала. Голос гостя утонул в шуме замков. Они пищали едва слышно, извещая о своем открытии, но и этого было достаточно, чтобы перекрыть приглушенный голос по ту сторону двери. Динамики барахлили, а вот изображение мужчины на экране справа Хуррия видела отлично. Но узнала его только тогда, когда он назвался.
- Психиатр Сифры, - озвучила она тот конец фразы, который сама успела дорисовать в своем воображении.
Кудама покачал головой.
- Не совсем. Я только ставил заключение о ее состоянии, - мужчина смотрел прямо в глаза Хуррии, но выглядел при этом по меньшей мере потерянным, если не виноватым.
Женщина чуть нахмурилась. Виноватый врач – это всегда плохо. Мозгоправ – вдвойне. Пойди разберись, что он натворил, как он мог исказить психологическое состояние впечатлительной девочки. Но он ведь не был ее врачом. Тогда в чем может быть его вина перед Сифрой и, как следствие, перед ее опекуном?
Хуррия пригласила мужчину на кухню, предложила чаю. Он отказался. Не усидел даже на месте, почти сразу вскочил и начал мерить шагами кухню.
- Понимаете, я был совершенно уверен в своей правоте, но потом… - он остановился, повернулся к хозяйке. Но так на нее и не взглянул – взгляд бегал по поверхностям, цеплялся за выступы, - муж моей сестры сейчас занят в расследовании одного дела, и…
Хуррия мотнула головой.
- Лишняя информация.
Кудама вскинул на нее взгляд и несколько раз неуверенно кивнул, едва заметно нахмурившись. Понадобилось несколько мгновений, прежде чем он сообразил, чем продолжить, чтобы информация не была лишней.
- Сифра была в плену у банды, занимающейся торговлей людьми. Она сбежала. Вы же знаете, это есть в ее досье.
- Да, знаю, - сухо ответила Хуррия. Она сидела, сложив руки на столешнице, и наблюдала за метаниями собеседника, все еще до конца не понимая причин его появления на пороге.
- И, соответственно, была свидетелем по делу… но произошедшее слишком повлияло на нее, девочка проходила лечение в клинике. И в конечном итоге суд признал показания недействительными в силу ее состояния. Да и она сама отказалась от них…
Хуррия медленно выдохнула.
- И что?
- И то! – мужчина резко обернулся и припечатал столешницу руками, нависнув над женщиной. - Человек, которого обвиняла Сифра, недавно был найден мертвым, - он на секунду прервался, сглотнул, смачивая пересохшее горло, - только найден не один. А в компании лечащего врача Сифры. Он числился пропавшим без вести. После его исчезновения всех пациентов перепроверили. Многие на деле оказались здоровыми… Это не афишировали, клинике не нужен лишний шум, - он отступил на шаг назад. Хуррия покачала головой.
- Это проблемы вашей клиники. Идите в полицию, к брату…
- Нет, вы не понимаете, - перебил мужчина. - Эти двое… они были изувечены. Их убили из мести. Ну, так считает полиция… А Сифра… она многое пережила. Гибель родителей, приют. Приемный отец оказался подонком, - Кудама замолчал, неотрывно глядя на женщину.