переглянувшись с товарищами.
Видите, как высоко забрались, - с гордостью сказал Василий. - Так как насчет
барашка, продадите?
Потресканный от солнца и ветра, как чертова кожа, чабан вглядывался ему в лицо с таким выражением, будто стал узнавать.
Зачем тебе барашка? - он указал на Толю Колкина. - У тебя друга есть.
Друг не шашлык, усмехнулся Василий, - его не съешь.
Ты - съешь... пастух смерил Толю взглядом. - Из него хароши шяшлык будит...
Нет, дедушка, я худой, - засмеялся Толя, а за ним и Вася с Ниной.
Странный пастух пасет тут стада, подумали ребята.
Солнце пекло, жужжали мухи, фыркал конь, блеяли овцы, мотоцикл работал вхолостую - дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-...
Так вы продадите барашка? - нетерпеливо спросил Василий.
Пастух понюхал бензиновую гарь.
Десять рубли.
Ого, - сказала Нина, почему так дорого?
Идет, - Жуков достал из кармана кожанки портмоне, доставшееся ему в
наследство от отца, вынул червонец.
Ты что, дорого же, - толкнула его в бок локтем Нина.
Так целый же баран.
Татарин взял деньги.
Комсольцы... припомнил он, - башкарма (председатель - тюрк.) говорил, они в
Аллах ла илаха илла ллах (пастух отер руками бороду) не верят.
Бог это пережиток темного прошлого, - сказал Василий. - Но вам извинительно
как пожилому человеку.
Религия - опиум для народа, задорно сказала Нина.
Чабан сожалеюще почмокал сухими губами.
А что надо, чтобы вы в Аллах, субханаху ва тааля, поверили?
Такого быть не может, покачал головой Толя. - Мы же комсомольцы!
На земле много случается, чего быть не может, пастух странно смотрел на Василия. - Вижу, девушка ты любишь. Так крепко любишь, что своими руками задушишь.
Отец, ты о чем? - напрягся юноша.
Когда задушишь, поверишь? - допытывался пастух. - А когда друга на шяшлык
зажаришь, поверишь в Аллах, ла илаха илла ллах? - ладони старика вновь огладили бороду.
Ребята переглянулись. «Какой темный, забитый народ сохранился еще в горах. Надо срочно проводить работу, развернуть антирелигиозную пропаганду», - примерно так подумал каждый.
Но, кажется, именно пастух намеревался обратить «комсольцев» в свою веру.
Что еще надо, чтоб вы поверили? - вглядывался он в молодые лица.
Ничего не надо, дед! грубо ответил Жуков. - Нам твой барашек нужен и все!
Будет барашка, будет, вздохнул старик. - Выбирай.
Василий заглушил мотор, вслед за пастухом вошел в отару.
Вот этот, пастух поднял за шерсть забившегося ягненка. - Маладой, карасивый,
совсем как твой друг... - перепуганный барашек с темными кругами вокруг мокрых глаз действительно напоминал очкарика Толю.
Подходит, - сказал Василий, берем этого.
Пастух вынул из-за пояса и подал ему старинные ножны, испещренные арабской вязью.
Я не умею резать баранов, - отказался Василий. Давайте лучше вы.
Людей умеешь, а барашка нет? - удивился пастух. Учись. Тебе это понадобится. Скоро. Очин скоро...
Выхода не было, Василий не мог показать слабину перед Ниной. Вынув из ножен узкий, длинный, почерневший от времени клинок грубой ковки с блестящей, отточенной кромкой, он взял дрыгающегося барашка за шкирку. Тот заблеял, дико кося лиловыми глазами.
Ну, и как такого резать?..
Ох! Как копытами больно! Да лежи ты, тихо! Ничего тебе не будет. Просто зарежу...
Зажмурившись, Василий резанул по мохнатому горлу. В шерсти вскрылась трахейная трубка, плюнула кровью.
ДАША ЖУКОВА
Москва, наши дни.
Не жизнь, а хрень одна. Живу как в тумане. Лежу в темноте с ноутбуком, общаюсь с такими же угрюмыми готами, как я. Вдруг мать врывается, тычет мне в нос телефоном.
На, поговори с дедом! Он завещание на Никиту переписал. Допрыгалась! А я тебя
предупреждала.
Это спам. Ничего он не переписал.
Переписал. Езжай к нему, немедленно! Ты же любила дедушку.
О-о, как неохота к деду переться! Бессердечный монстроид! Видеть его не могу! Всех вокруг изводит. У него кличка на районе «Партизан». Когда он еще ходил самостоятельно, напивался на 9 Мая и залегал на газоне «за пулеметом», отстреливался от «фошыздов», пока не приезжала милиция и не отвозила его домой. Недавно забыл, куда деньги спрятал, обвинил маму, что это она украла, созвал родственников, устроил судилище, родаки перерыли квартиру, нашли деньги. Он даже не извинился.
Алло, дед, привет.
Дашутка? Здравствуй, моя радость!
Что тебе привезти?
Да ничего не надо, он так всегда говорит, а потом следует длинный список
заказов. - Привези мне это... настойку перца красного стручкового, радикулит у меня разыгрался. Да не одну бутылочку, а штук десять, слышишь?
Понятно, ты их пить будешь. Слушай, дедарик, сегодня я не могу, давай завтра.