Я стиснул зубы от злости, когда подлый французишка, даже не спросившись, пересел с козел в карету, поближе к Николь.
— Ну, что же, в путь?! — восторженно прошептала Элен.
— В путь! Поехали! — скомандовал я.
Капитан Годен гарцевал вровень с нашей каретой, а его гвардейцы распределились по двое по бокам от подводы с сундуками. Англичане выглядели так, словно участвовали в параде. Тревога охватила меня. Выправка выправкой, но как насчет храбрости и ловкости, случись нам угодить в засаду?!
Я открыл футляр и достал пистолеты. Элен посмотрела на меня с удивлением.
— Не знаю, мадемуазель, насколько путешествие с нами окажется безопасным, — лукаво улыбнулся я.
— Ты думаешь, что разбойники могут напасть на поезд, который охраняют пятеро вооруженных гвардейцев?
— Я думаю, что ради моих сундуков могут собраться разбойники со всей Англии, — ответил я.
Виконтесса перевела взгляд на Оливера Годена. Его массивная фигура покачивалась в седле, свирепый взгляд был устремлен вперед.
Эх, останется ли он столь же свирепым, когда в грудь упрется ствол вражеского пистолета?
Время от времени из тактических соображений, одному ему ведомых, капитан Годен менялся местами с кем-либо из подчиненных. Проехав с половину мили, он возвращался и скакал пару миль подле нашего экипажа. А затем повторял свои маневры, каждый раз подсылая к нам нового гвардейца.
— Как вам служится с таким суровым капитаном? — спросила мадемуазель де Понсе очередного молодца.
— Превосходно, сударыня, — ответил тот. — Капитан Годен не верит ни в бога, ни в черта и отличается беспримерной храбростью.
Я отвернулся, не понимая, что за надобность кокетничать с солдатами. Однако Элен, похоже, не могла обходиться без внимания мужчин, причем неважно каких — лордов или лакеев.
Одновременно я злился на Николь и Жана, — особенно на Николь, а Жана — так просто убить хотелось.
— Мистер, скажите по секрету, это правда, что ваш капитан не верит в бога? — спросила виконтесса следующего гвардейца.
— Определенно так, сударыня, — ответил тот. — Он и черта не боится! Вечно играет со смертью.
— Играет со смертью? — удивилась Элен.
Но солдат не ответил, а повинуясь приказу капитана, вернулся к повозке. Я ожидал, что после услышанного виконтесса начнет с новым интересом разглядывать Оливера Годена. Но она отвернулась от него, как от давно знакомого и порядком надоевшего человека.
— Надеюсь, нам со смертью играть не придется, — промолвил я. — А все же кое-какие меры предосторожности следует предпринять.
— Теперь до самого Дувра God bless us with Goden, — ответила виконтесса.
— Есть идея, — сказал я. — Ярмут. Там превосходный порт.
— И что? — спросила виконтесса.
В эту минуту капитан Годен вновь поменялся местами с одним из гвардейцев.
— Мистер, — обратилась к тому мадемуазель де Понсе, — про вашего капитана говорят, что он любитель поиграть со смертью.
— Что ни на есть правда, — ответил гвардеец. — Видели его саквояж? Тот, зеленый который?
— И чем же этот саквояж примечателен? — спросила виконтесса.
— Капитан оставляет себе на память вещицу от каждого убитого им человека, — сообщил солдат.
— И возит эту коллекцию в саквояже?! — воскликнул я, содрогнувшись от омерзительной догадки.
— Вот-вот, — подтвердил гвардеец. — Наш капеллан ему не раз говорил, что однажды и его кто-нибудь поместит в свою коллекцию.
— А что же капитан? — с вызовом в голосе спросила мадемуазель де Понсе.
— Я же говорю, он любитель поиграть со смертью, — ответил солдат и добавил: — А вот и Дартфорд.
Послышался топот копыт, через секунду к нам присоединился капитан Годен, а наш собеседник осадил коня, дождался повозки с сундуками и занял свое место.
— Вот что, мистер Годен, — промолвил я. — Давайте-ка поедем другой дорогой.
— Какой другой, сэр? — удивился он. — В Дувр есть только одна дорога.
— Мы поедем не в Дувр, — сказал я. — А в Ярмут.
— В Ярмут? — переспросил он.
— В Ярмуте превосходный порт.
— Но ваш корабль стоит в Дувре, — возразил капитан Годен.
— И в Ярмут ехать в два раза дольше, — жалобным голосом добавила мадемуазель де Понсе.
— А мы пошлем в Дувр моего камердинера мосье Каню. Он передаст капитану приказ идти за нами в Ярмут, — ответил я, пропустив жалобу Элен мимо ушей.
В эту минуту я и сам не знал, чего больше хочу: избежать возможной засады на пути в Дувр или отослать подлого французишку подальше от Николь?