— Спасибо, капитан Лейтон. Я всё понял, — Давид Гольдберг отдал честь, — мне надо идти.
— Не смею задерживать, — сейчас как раз был тот случай, когда её ангельский голос никак не стыковался с произнесенной фразой.
Роберт сидел на койке в казарме, не до конца осознавая произошедшее сегодня утром. Он считал, что психолог много на себя взяла и вопрос об его дальнейшей службе, будут решать другие, но не как не она. Все эти несколько лет в армии Кейт проявлял себя только с лучшей стороны и все его заслуги не может перечеркнуть, как он думал, пусть вредная, но абсолютно безобидная повадка. Эти мысли успокаивали и говорили, что ничего страшного не произошло.
— Сержант Кейт, вас вызывает капитан Гольдберг, — голос молодого бойца перебил его раздумья, и второй раз за сегодня он направился в кабинет офицера.
Давид был серьезен, и это сразу насторожило Роберта, который уже выучил манеру командира. Тот никогда не спекулировал эмоциями.
— Присаживайся, предстоит трудный разговор, — он не сводил глаз с Кейта, пытаясь безуспешно понять, что происходит сейчас у него внутри.
Бросив эти попытки, капитан Гольдберг сухо, без красок и ударений, как будто зачитывал распорядок дня, рассказал о своей беседе с доктором Лейтон. В комнате повисла тишина, а в голове Роберта память воспроизводила разговор с тренером Найджелом Николсом около касс школьного стадиона. Просто какое-то дежавю, только отредактированное в другом формате.
— Кейт, что скажешь? — Давиду надоело безмолвие, они не для этого здесь собрались.
— Капитан Гольдберг, это сможет что-либо поменять?
— Нет.
— Тем более не вижу смысла в словах. У меня только один вопрос. Когда заседание? — и как тогда, около касс стадиона, у Роберта не было никакой злости, жалости и обиды, только равнодушие.
— Послезавтра, в 10 часов утра. Сержант Кейт, можете идти.
Все сослуживцы догадывались, что происходит, но никто не пытался поговорить с ним, зная, что это бесполезно. Если Роберт и так считался замкнутым, то эта два дня он был просто камнем, в котором все чувства затуплены, спрятавшись очень глубоко от людских глаз.
Комиссия, быстрые сборы, несколько дежурных пожеланий удачи, такие же слова о том, как рады были служить с ним плечом к плечу, сумка в правой руке с личными вещами… и вот уже КПП за спиной. Роберт уходил, не думая ни о чём, не вспоминая, не оглядываясь. Только теперь, после него, весь рядовой состав на базе при виде психолога Лейтон старался уйти в сторону, избегая встречи. Каждый знал и опасался того, что эта красивая маленькая хрупкая женщина с мягким кротким голосом может легко лишить тебя того, к чему ты так долго с упорством шёл, просто случайно найдя в твоей голове таракана. А ведь он есть у каждого.
— Роберт, неужели тебе ничего не предложили? — спросил Стеблин в такт шагов надзирателя.
— Даже больше. Меня включили в «черный» список, как неблагонадежного. Никакой работы во всех службах, связанных с государственными секретами.
— Да… здесь их точно нет.
— Ты как всегда шутишь. Но знаешь, я к этому привык и мне это нравится. А ну, владелец кинопроката, какая там серия подошла к концу?
— Седьмая, — и через пару минут камера наполнился тихим сопением обоих её обитателей, но за несколько секунд до этого, далеко в подсознании, как будто в плотном тумане, у Айвана тихо и непринужденно прозвучал звоночек, на который он по причине желания спать совершенно не обратил внимание.
Глава 12
Учитель
Вечером в пятницу, как он сказал Владу, Билли снова вернулся в Сиракьюс. День был очень насыщенным, чего давно в его жизни не случалось, поэтому усталость сразу овладела им, как только он разгрузил свой микроавтобус. Всю установку зеркал и столов решил оставить на завтра.
Недалеко за домом стеной стояли лиственные деревья, и Билли на следующее утро решил немного прогуляться в этом лесу, так как вечером ничего хорошего это не сулило. Каково было его удивление, когда он узнал, что это парк, носящий название Максвелл, с футбольным полем, кортами для езды верхом, полем с мишенями для любителей натянуть тетиву, небольшими озерами и павильонами для пикников. Ему определенно начинало всё здесь нравиться. Неспешно погуляв до полудня, он, набравшись сил от свежего воздуха окружающей природы, вернулся в дом и занялся намеченным делом — борьбой с мебелью. Только сейчас Билли понял, чего ему будет точно не хватать, так это кресло — качалки. Она была у него на работе, она была у него дома и всегда на улице. Даже зимой стояла на веранде под крышей. «Будем считать это непредвиденными расходами, мистер Стеблин», — подумал он, разглядывая кредитную карточку.