С минуту Даг не шевелился, закрыв голову руками. Вокруг стоял гул, будто началось светопреставление. С неба сыпалась крошка, вперемежку со стальными осколками.
Приоткрыв слезящиеся глаза, Джонсон выдавил окровавленную улыбку. Его машина стояла целехонькая — правда взрывом ее отодвинуло на добрых полста метров. Зато даже стекла уцелели, на первый взгляд.
«Магия, на хрен!» — злорадно решил Даг.
Он встал на четвереньки, ощупал себя, проверяя, целы ли кости. Все это время продолжал идиотски ухмыляться. Посетило знатное чувство, что обыграл судьбу. Она нам вот, а мы вот так! Голыми руками не возьмешь!
Встал и побрел к машине. В голове стучали колокола, в глазах темнело. Помутнения настигали с каждым шагом, но он все же осилил дорогу.
Как забрался в автомобиль — память не сохранила. Раз, два, и он уже внутри. На ключ! Двери заблокировал, обогреватель на полную. Аборигены бродят вокруг, кричат, руками машут. К черту их. Вот вам кровавая улыбочка. Слов не разобрать. Да и надо. Голова раскалывается. Ничего…
Выбрался! Едва не пропал. Прошелся по краю, но выжил.
Даг хрипло рассмеялся.
Теперь можно отдохнуть…
***
Как его доставали из машины, Джонсон не помнил. Как-то это произошло быстро и незаметно. Вокруг вдруг оказалось многолюдно, появились и фонарщики, и дознаватели. Даже карета скорой помощи подкатила.
Врач его осмотрел. Покачал головой, не бережешь, мол, себя, балбес молодой. Очередная контузия. Без последствий — пока. Но накопительный эффект никто не отменял! В итоге — вкололи транквилизатор, дали витаминку пососать. Да под нос сунули что-то вроде нашатыря. И от запаха Даг подпрыгнул едва ли не сильнее, чем от взрыва.
Хорошо, кстати, что автомобиль не пострадал. Иначе горе-дознавателя там бы и закопали. И так, конечно, по головке не погладили. Но ругали не сильно. При людях капитан даже похвалил Джонсона, не понятно правда за что. И сам не сдох, и машина цела — уже дело. А что до взрыва — ну то ведь не наше заведование. Фонарщики просмотрели, им и локти кусать.
Зато в отделении, в своем кабинете, Сальери дал волю гневу. Минут десять рассказывал Дагу, какой он болван. И что в его де, время, таких стажеров гнали бы в шею. А ему, несчастному капитану, приходиться иметь дело вот с этим. А все потому, что других кадров нет. Куда только катится этот мир…
Наконец, успокоившись, Сальери замолчал. Долго сканировал Джонсона взглядом и возмущенно сопел. Даг просто сидел, не имея ни сил, ни желания возражать. В голове еще гудело, пальцы слегка дрожали. Да и вообще, после пережитого стресса выслушать просто крики казалось чем-то обыденным.
— Вот что, — рыкнул капитан, злобно прищурившись, — Вижу тебе что в лоб, что полбу! Ни черта не понимаешь. Отдохнешь — потом поговорим. Но! Прежде, чем лечь на боковую, напишешь мне отчет. Полный, подробный, правдивый отчет. Заодно объяснишь, где «потерял» пулевик! И осветитель, если что, тоже вещь казенная! Как понял?
Даг кивнул — чего тут не понять?
— И вот еще что, — добавил Сальери вкрадчиво, нависнув над столом и вперившись в собеседника взглядом, — Пиши, как есть, всю правду! Без этих ваших выпендрежей! Не надо мне никакой мистики, понял! Обосрался — так и напиши! Не обратил внимания, что котел в аварийном — так и отобрази! А то знаю я вашего брата, чуть что — мы не виноваты, это, так твою растак, потусторонние силы! Усек?!
— Усек, кэп.
— Вали тогда, раз усек!
И Даг свалил. Добрался до своего стола, да так и рухнул в кресло. С наслаждением вытянул ноги, растекся по деревянной спинке.
Наконец-то никуда не надо было бежать, лезть, стрелять. Никто на него не нападал. Не угрожал. Не взрывал. Просто дотерпеть, просто написать треклятый отчет. И — домой, спать, под бок к Жанне.
Как ни странно, в одном капитан оказался прав — к полуночи Джонсон управился. Часы как раз пробили двенадцать. Спать хотелось неимоверно. Потому с отчетом Даг не тянуть.
Он схватил бланк, не глядя заполнил казенную «шапку». И уже потом задумался.
А что, собственно, писать?
С одной стороны, кэп прямо сказал — правду и только правду, как она есть.
С другой, он же дал указание — никакой, так тебя растак, мистики!
И что-то подсказывало Дагу, что первое указание вовсе не так важно, как второе.
На самом деле, если взять факты, выглядело дело паршиво.
В дом он вошел один, свидетелей не было. Котел осмотрел, на тот момент механизм был в норме. Но подтвердить это, опять же, мог только Джонсон. Вся эта история с пентаграммой и телами — хрен кто поверит! А доказать невозможно — после взрыва там не то что рисунка, кирпичика целого не найти. А уж если рассказать про всякие «чуйки» да «ощущения». Как палил наугад, чуть не обделавшись от шорохов… Засмеют. Не поверят, засмеют и заклеймят. Будешь потом не просто Даг, а Даг «гроза пустых домов». Или еще что покруче. А оно тебе надо? Отнюдь.