…Но на удивление крепкий мишкин организм самостоятельно справился с кризисом и на шестой день дело пошло на поправку. Он понял это, когда как-то очнувшись от забытья утром, почувствовал дикий голод. Опухоль спала, голова стала болеть не в пример меньше.
Сперва поморщившись он потрогал вмятину с левой стороны темени, затем преодолевая обессиливающую слабость, Миша ползая на карачках собрал вокруг себя хвойные иголки, веточки и опавшие шишки. Развёл небольшой костерок, на котором вскипятил в чайнике немного воды и заварил слабенький чай. Попив его с сахарком вприкуску, Миша тут же уснул…
Именно уснул, а не впал в очередное беспамятство!
Проснувшись в полдень, он уже чувствуя себя не пример бодрее, допил остывший чай. Хотя и изрядно пошатываясь, но уже на своих двоих сходил за свежей водой, собрал хворост стараясь выбирать посуше - чтоб меньше было дыма и развел костёр… Состругал в котелок часть ветчины, немного чищенной и порезанной картошки и такого же репчатого лука и, сварил из всего этого суп. Терпеливо подождав когда он остынет, покрошил сухарь и выхлебав ложкой немногим менее половины и, почувствовав приятную тяжесть в голове вместо привычной адской боли - вновь «отъехал» в царство Морфея.
Поужинал он уже основательно, подогрев своё варево и вычерпав буквально до сухого дна. После чая с сахаром вновь сладко уснул, как новорожденный младенец после мамкиной сиськи. А в ночном сне к нему в первый раз пришёл финн – как капля воды похожий на того «главного партизана» и, он сперва спросив: «Sinä puhut venäjää (ты говоришь по-русски)?», резал ему горло своим «пуукко» и облизывал с губ брызнувшую в лицо кровь… И, оказалась она липкой и слегка солоноватой - точь-точь как кровь того кабана-подсвинка, заваленного им когда-то на охоте…
И Мишка блаженно улыбался во сне.
***
Окончательное выздоровление Мишки (если говорить про физическое здоровье, конечно) совпало с полным опустошением его продовольственных запасов… Эпизодические головные боли временами появлялись, но уже не в такой острой форме и к ним можно было притерпеться, как положим к причиняющей неудобства одежде.
Вопросом: «Что делать?», он не заморачивался – надо просто выживать любой ценой, вот и всё. Поэтому начало его «партизанских действий» было обусловлено необходимостью пополнения запасов съестного, а вовсе не местью финнам за родных - про которых в связи с трансформацией своей личности, он почти забыл.
Да, были когда то те - кого не надо было бояться, кто кормил его, защищал и заботился о нём…
Но теперь их нет и обо всём этом, он должен думать самостоятельно.
Сперва Мишка пройдясь по знакомым местам и сделав себе лёжку в более отдалённом от Выборга (а следовательно – в более надёжном месте), занялся привычным делом – охотой и рыбалкой и, даже имел на этом поприще некоторые успехи… Однако, вскоре понял, что на одной мелкой птахе и рыбе долго не проживёшь: человеческому организму, тем более детскому – нужен хлеб и молоко. Тем более, что в результате охоты на пронырливую - запасы патрончиков Флобера к его «винтовке для первоклассника» катастрофически быстро заканчивались, а новые негде было взять ещё до Революции, с началом Германской войны. Это ещё хорошо, что когда он в последний раз посетил оружейный магазин, хозяин – его давний знакомый, мудро посоветовал:
«Бери больше: скоро заводчикам не до ваших детских забав будет».
Он этому совету послушался и не прогадал.
Сперва попробовал Миша добывать себе хлеб и молоко «по-честному»…
Почему бы не попробовать?
«Попытка – не пытка», - говорит по такому поводу мудрая русская пословица.
Но сравнительно удачно удалось реализовать лишь старые отцовские сапоги: за них ему налили полный котелок и чайник молока и в довесок дали каравай рейкялейпя - финского ржаного хлеба с дыркой посередине. Настойчиво приценивались ещё к другим его вещам, но Мишка вовремя понял - что его развели как лоха и убежал, чтоб ещё не быть ограбленным.
За «деревянные» рубли (хотя и с царским морда) финские селяне ничего не продавали: ведь ещё до объявления независимости, в Финляндии была своя валюта… Серебряные монеты кончились на изумление быстро, а единственный золотой империал он заначил на чёрный день.