Даже старый Калеви, к которому они с отцом и братом приехали по осени на заимку и тот - даже не стал с ними разговаривать, не пустив на порог.
***
Осенью в Петербурге произошёл ещё один переворот и вместо «Временных» к власти в русской столице пришли большевики.
Отец по этому поводу изрядно злорадствовал, но не долго.
Воспользовавшись удобным моментом, финский парламент объявил об независимости Финляндии и отделении её от России. Ленин признал суверенитет бывшей российской полуколонии, но почти тут же во всех главных городах начались восстания финских рабочих. Буржуазно-националистическое правительство сбежало куда-то на север, а страна была провозглашена «рабочей республикой» под управлением «Совета народных комиссаров».
Для семьи Бистромов приход народной власти совпал с ещё одним – более тщательным обыском, после которого куда-то пропали последние николаевские империалы, а затем с подселёнными из жалких лачуг в их особняк пролетариями… Впрочем, последние оказались людьми порядочными и, особых проблем не доставляли. Наоборот, меньше средств теперь требовалось на отопление - ибо, им оставили всего две комнаты.
Отца и старшего мишкиного брата поставили на учёт как бывших царских офицеров, а самого его перестали пускать в гимназию - вдруг ставшую «трудовой школой».
Что впрочем, не особенно-то опечалило ни его самого, ни его семью: ведь, он стал главным их добытчиком и кормильцем!
Отец после Октябрьского переворота «ушёл в себя» и резко стал сдавать здоровьем…
Брат стал вести таинственный образ жизни, куда-то на целые дни и даже недели пропадая и возвращаясь голодный как волк. По отрывкам разговоров взрослых, он состоял в какой-то «организации»… Но что это такое, Миша не понимал.
Мать с сестрой продавали оставшиеся ношенные вещи и шили-перешивали на «Зингере» на заказ…
А Миша всю зиму бегал на лыжах по окрестностям Выборга, постреливая из «Монте-Кристо» мелкую дичь. Конкурентов было много, но он был более удачен и как минимум без двух-трёх птиц - а то и целого зайца, домой не возвращался.
Шибко не жировали, конечно… Но разнообразить меню мишкиной добычей семье Бистромов хватало.
***
Меж тем сбежавшее на север буржуазно-националистическое правительство Финляндии возглавил этнический швед - бывший царский генерал Густав Маннергейм, создавший из своих и шведских добровольцев финскую Белую гвардию.
Затем, на Родину стали возвращаться финские егеря, всю Первую мировую войну провоевавшие стороне Германии и, ставшие основой младшего офицерского состава белой армии. Когда же на западе страны высадились кайзеровские войска, всё для «Финской рабочей республики» было кончено…
Барон фон Бистром Константин Анатольевич ожил когда узнал об победах Маннергейма, а после приглашения тем армии Германии, буквально расцвел. Достал откуда-то свой парадный мундир с запылившимися эполетами, повесил на него сохранившиеся знаки отличия и стал дожидаться победителей… Тем более, что с приближением белофинских войск «подселённые» куда-то исчезли, как растаяли.
И не только он один!
К весне русскоязычное население Выборга увеличилось как бы ни в разы: через практически открытую границу встречать «наших освободителей» из Петрограда сбежало изрядное количество представителей «бывших». Особенно много было бывших офицеров и чиновников, давно уже гнившей - а распавшейся подобно труппу сифилитика, Российской Империи.
И наконец в ночь на 28-29 апреля 1918 года, после незначительных перестрелок, состоявшая главным образом из егерских батальонов Восточная армия под командованием генерал-майора Эрнста Лефвстрема, взяла Выборг[5].
Рано утром прибежавший сосед-инженер, не так давно ставший украинцем, с белой повязкой на рукаве и горящими глазами:
- Какой сюрприз! В половине девятого меня позвали вниз, и я увидел пикет, состоящий из дюжины молодых людей в серой униформе и австрийских фуражках – белогвардейцы… Мы свободны от красных бандитов!
И снова убежал куда-то.