Самира ухмылялась мне с причала:
– Добро пожаловать, Магнус! А мы уж заждались!
Я рассказал ей про воронов и Суттунга.
Назад я добирался пешком – отличная вышла прогулка. Только мы с Джеком, больше никого, и вокруг все эти живописные норвежские луга и проселочные дороги. Правда, по пути птицы и козы постоянно высказывались насчет моей личной гигиены. Но их тоже можно понять: видок у меня был такой, словно я пешком прошел одну половину страны и прокатился кубарем вторую.
– Сынок! – Блитцен сбегал мне навстречу по сходням. За ним по пятам следовал Хэртстоун. – Я так рад, что ты цел. Ой, фу! – Блитцен поспешно отступил. – Несет от тебя, как от мусорки на Парк-стрит!
– Спасибо! – ответил я. – Аромат моей мечты.
Блитц по-прежнему был в своей антисолнечной экипировке, поэтому сложно было сказать, как он себя чувствует. Но голос вроде звучал бодро.
Хэртстоун выглядел гораздо лучше – что значит хорошенько выспаться. Похоже, сон прогнал остатки всей этой жути, что случилась с ним в Альфхейме. Розово-зеленый шарф беспечно болтался на его черных кожаных плечах.
– Точило пригодилось? – спросил Хэртстоун.
Я вспомнил гору мертвых великанов на пшеничном поле.
– Мы добыли мед, – знаками ответил я. – Без точила ничего бы не вышло.
Хэрт удовлетворенно кивнул.
– Ну и несет от тебя, – сообщил он.
– Мне уже говорили. – Я махнул в сторону великаньего тела. – А что тут у вас случилось?
– Это все Хафборн Гундерсон, – торжественно произнесла Сэм, и глаза ее сверкали. – Хафборн! – позвала она, обернувшись к палубе.
Хафборн меж тем пылко дискутировал с Ти Джеем и Мэллори. Как будто он не слишком возражал против небольшого перерыва.
– А, вот и ты! – крикнул он, подходя к планширю. – Магнус, может, ты объяснишь Ти Джею насчет гибели тех рабов? А то он из Мак уже всю душу вытряс.
Три вещи потрясли меня до глубины души:
1. Прозвище «Мак» официально одобрено;
2. Хафборн заступается за Мэллори Кин;
3. И – ну да, и это тоже, – Ти Джей как сын освобожденной рабыни тяжело переносит тот факт, что нам пришлось зарубить девятерых рабов.
– Это же были рабы! – Голос Ти Джея звенел от гнева. – Я понял, как это случилось. Я понял, почему. Я все понимаю, но принять не могу.
– Они йотуны! – вмешался Хафборн. – Даже не люди!
– Минуточку. – Блитцен прокашлялся. – Осмелюсь напомнить, что мы с Хэртстоуном тоже не люди.
– Ну, вы же знаете, о чем я. Сам не верю, что говорю такое, но все же Мак поступила правильно.
– Не защищай меня, – огрызнулась Мэллори. – Мне от этого только хуже. – Она повернулась к Томасу Джефферсону-младшему. – Мне жаль, что это произошло именно так, Ти Джей, правда, жаль. Прости. Прямо резня какая-то вышла.
Ти Джей колебался. Мэллори очень редко просила прощения. Поэтому, когда она это делала, получалось мощно. Наконец Ти Джей сумрачно кивнул: мол, смириться я не смирился, но тебя услышал. Рядовой Гражданской войны перевел взгляд на Хафборна. Мэллори положила руку Ти Джею на плечо. И я вспомнил, что говорила Сэм: когда-то Ти Джей и Хафборн на дух друг друга не выносили. И только Мэллори сделала их друзьями.
– Я иду вниз, – объявил Ти Джей. – Там воздух чище, – прибавил он, кивая на великанье тело, и затопал на нижнюю палубу.
Алекс надула щеки.
– Если честно, ребята, по-моему, выбора у вас не было. Но Ти Джею нужно свыкнуться и остыть. Он уже с утра завелся, когда мы зазря рыскали по всему Флому. Нашли только туристов да сувенирных троллей.
– Зато мед у нас, – пробурчал Блитцен. – Значит, все-таки не зазря.
Хотелось бы верить. Одолею ли я Локи в перебранке… это пока вопрос. И у меня такое чувство, что исход перебранки определится не чудесными свойствами меда. Исход будет зависеть от меня самого. А я сам – это последний человек на свете, на кого я бы положился. Поэтому я поспешил сменить тему.
– Но с этим великаном-то что? – снова спросил я. – Это же Бауги, да? Как вы с ним справились?
И все, как по команде, посмотрели на Хафборна.
– Да ладно вам! – сконфузился тот. – Вы же помогали!
– Мы с Блитцем все проспали, – показал Хэртстоун.
– Мы с Ти Джеем попытались ввязаться в драку, – признала Алекс. – Но Бауги уронил на нас дом. – И она показала на городок. Я только сейчас заметил, что в веренице миленьких синих домиков на Главной улице зияет провал. Очевидно, несчастный домик вырвали, как больной зуб, и с размаху швырнули на берег, где он рассыпался в щепки. И что себе местные думают, интересно? Что-то никто не мечется в панике возле обломков.
– Когда я подлетела к кораблю, великан отставал от меня где-то на полминуты, – сообщила Самира. – У меня сил только-только хватило всем рассказать, что и как. А дальше Хафборн взял дело в свои руки.