Он сказал что-то на незнакомом мне языке – голос его был пустым и хлюпающим, как звук воды, по капле просачивающейся в гроб. Его воины вытащили ржавые мечи из заплесневелых ножен и развернулись к нам.
Я покосился на Сэм и Алекс – оказалось, они обе были видимы, так что, наверное, и я тоже. Вот ведь гадство, впрочем, чего еще ждать от волшебной защиты мистера Олдермана – Одал не нашел лучшего места, чтобы рассеять свои чары, кроме как посреди вражеского корабля перед полчищами зомби.
Мертвецы окружили нас. Большинство великанов по-прежнему бежали в сторону носовой палубы, чтобы разобраться с нашими друзьями, но несколько йотунов заметили нас и, взревев от злости, поспешили присоединиться к расстрельной команде.
– Что ж, Сэм, – сказала Алекс. – Я рада, что была знакома с тобой в этой жизни.
– А со мной? – спросил я.
– Присяжные еще совещаются.
И, обернувшись пумой, она прянула на командира зомби, мигом отгрызла ему голову и понеслась сквозь строй врагов, непринужденно превращаясь то в волка, то в человека, то в орла. И в каждом новом облике она была опасней, чем в предыдущем.
Самира выхватила свое копье валькирии и стала метать потоки света в мертвецов. Она сжигала их десятками, но сотни новых спешили им на замену, ощетинившись мечами и копьями.
Я выхватил Джека и крикнул ему:
– Сражайся!
– Ладно! – крикнул он в ответ почти так же испуганно.
Джек вихрем кружил вокруг меня, изо всех сил стараясь защитить, но я столкнулся с проблемой, знакомой только детям Фрея.
У эйнхериев есть лозунг: «Первым бей целителя».
Эту военную доктрину отточили бывалые викингские воины, которые, переселившись в Вальгаллу, освоили компьютерные игры. Суть ее была проста: целься в того парня, кто может исцелить раны твоих противников и вернуть их в строй. Убей его, тогда и остальных легко будет прикончить. Кроме того, целитель обычно слабак и рохля, так что убить его нетрудно.
Похоже, зомби и великаны придерживались той же тактики. Возможно, они играли в те же самые компьютерные игры, какими развлекались эйнхерии в ожидании конца света. Каким-то образом вычислив во мне целителя, они, не обращая внимания на Сэм и Алекс, все навалились на меня. Мимо моих ушей свистели стрелы. Копья норовили проткнуть мне живот. Боевые топоры рассекали воздух у меня между ног. На корме сделалось слишком тесно от вражеских полчищ, оружие мертвецов то и дело разило других мертвецов, но им, похоже, было все равно.
Я как мог старался выглядеть приличным бойцом. Со всей силой эйнхерия я пнул ногой в грудь ближайшего зомби – словно в ведро со льдом вляпался, – а когда он упал, подхватил его меч и проткнул его ближайшего соратника.
– Ну, кому тут еще нужен целитель? – завопил я.
Секунд десять мы держались нормально. Взорвалась еще одна руна. Еще одна утка массового поражения выкосила ряды противника, оставив в них проплешину в форме кряквы. С носовой части палубы доносились выстрелы спрингфилдского мушкета Ти Джея (модели 1861 года). Мэллори ругалась на гаэльском.
Потом Хафборн Гундерсон заорал:
– Я – Хафборн из Флома!
На что какой-то сильно недалекий великан брякнул:
– Флом? Ну и дыра!
– РРРАААААРГГГXXXXXXХ! – Рев Гундерсона сотряс корабль, а следом послышался звук, с которым его боевой топор косил противников целыми шеренгами.
Алекс и Сэм сражались как демоны-близнецы – разящее светом копье Сэм и бритвенно-острая гаррота Алекс уничтожали мертвецов с одинаковой быстротой.
Но нас окружали такие вражеские орды, что рано или поздно везение должно было закончиться. И вот мне угодило тупой стороной копья в висок, и я повалился на колени.
– Сеньор! – закричал Джек.
Я увидел, как топор какого-то зомби летит мне в лицо. Джек явно не успеет остановить его. И я подумал, как настоящий поэт, испивший меда Квасира: «Блин, вот непруха-то…»
А потом что-то произошло – и это что-то не было моей смертью.
Где-то у меня под ложечкой злым, готовым взорваться комком сконцентрировалась железная уверенность, что эту битву надо остановить – она просто должна остановиться, если мы хотим завершить свою миссию. И я взревел похлеще Хафборна Гундерсона.
Золотой свет хлынул во все стороны, затопляя палубу корабля, вырывая мечи из рук воинов, разворачивая в воздухе брошенное оружие и направляя его в море, оставляя целые батальоны без копий, топоров и щитов.
Я кое-как поднялся на ноги. Бой прекратился. Повсюду, куда долетел мой голос, все остались с пустыми руками – оружие оказалось жестоко вырвано у них и заброшено за пределы досягаемости. Даже Джек улетел куда-то за правый борт, и я подозревал, что он еще выскажет мне по этому поводу, если я уцелею. Все, кто был на корабле, враги и друзья, оказались обезоружены миром Фрея – силой, которую мне прежде удалось призвать лишь однажды.