– А теперь подождем, – сказал Блитцен, – пока в этом запретном для гномов мире не наступит нечто, отдаленно похожее на ночь.
Хэрт кивнул:
– Ночью он выйдет. Тогда увидим.
Лично я из-за вони дохлых лягушек не мог даже дышать толком, не говоря уже о том, чтобы думать. Оставаться в этом месте мне совершенно не хотелось.
– Кто появится? – жестами спросил я. – Твой отец? Оттуда? Почему?
Хэртстоун отвел глаза. Мне показалось, что он не отвечает на эти вопросы, потому что не хочет меня расстраивать.
– Вот и увидим, – прошептал Блитцен. – Если все то, чего мы так боимся, окажется правдой… Давайте пока побудем в счастливом неведении.
Глава XXIV
А в виде пассажира НЛО папа Хэрта нравился мне больше
Пока мы ждали, Хэртстоун накормил нас обедом.
Он достал из своего мешочка плашку с вот таким символом:
По мне, так обычный косой крестик, но Хэртстоун объяснил, что это Гебо – руна даров. Сверкнула золотистая вспышка, и перед нами появилась корзина для пикника, набитая всякими вкусностями. Тут был и свежий хлеб, и виноград, и круг сыра, и несколько бутылок минералки.
– Люблю подарки, – сказал я вполголоса. – Но разве запах не привлечет, э-э… нежелательного внимания? – Я кивнул на зев пещеры.
– Вряд ли, – ответил Блитцен. – Запах, исходящий оттуда, такой сильный, что перебьет любые запахи из этой корзины. Однако на всякий случай давай съедим все побыстрее.
И мы с Блитценом принялись рыться в корзине, но Хэрт так и остался сидеть, прислонившись спиной к стволу поваленного дерева и глядя на нас.
– Почему ты не ешь? – жестами спросил я.
Он покачал головой и показал:
– Не голоден. Кроме того, г-е-б-о приносит дары, но не для того, кто дарит. Даритель должен жертвовать.
– О. – Я уставился на здоровенный ломоть сыра, в который уже собирался вонзить зубы. – По-моему, это нечестно.
Хэртстоун пожал плечами и махнул рукой – ешьте, мол. Мне не нравилось, что ему пришлось пожертвовать своими интересами, чтобы мы могли насытиться. По-моему, он и так многим пожертвовал, когда вернулся домой и стал ждать появления своего отца из пещеры. Совершенно ни к чему было еще и устраивать собственный маленький Рамадан при помощи этой руны.
С другой стороны, было бы невежливо отвергнуть его дар. И я стал есть.
Солнце опустилось ниже, тени удлинились. Я уже знал по опыту, что в Альфхейме не бывает по-настоящему темно. Тут, как летом на Аляске, солнце, едва коснувшись горизонта, снова начинает подниматься. Эльфы – создания света, что еще раз подтверждает: свет – не обязательно хорошо. Мне довелось встречаться с множеством эльфов, которые были ходячим тому доказательством. (Хэрт – исключение из этого правила.)
Сумерки сгустились, но все равно недостаточно, чтобы Блитц мог стереть с себя крем от солнца. В своем плотном плаще он, наверное, уже сварился, но не жаловался. Только время от времени доставал носовой платок и промокал шею от пота.
Хэртстоун играл с украшением на запястье – браслетом, сплетенным из светлых волос. Раньше я у него такого не видел. Цвет волос показался мне очень знакомым…
Я похлопал Хэрта по руке, чтобы он посмотрел на меня, и знаками спросил:
– Это от Инге?
Он передернулся, как будто ему было неловко обсуждать это. В прошлый раз, когда мы были здесь, Инге, немало настрадавшаяся служанка мистера Олдермана, нам очень помогла. Она была хульдра – создание вроде эльфа, только с коровьим хвостом, и они с Хэртом были знакомы с детства. А еще, как выяснилось, она была от него без ума и, прежде чем сбежать в суматохе последней вечеринки мистера Олдермана, успела поцеловать Хэрта в щеку и признаться ему в любви.
– Мы навестили ее несколько дней назад, – показал Хэрт. – Когда осматривались тут. Она теперь живет со своей семьей.
Блитц с досадой вздохнул, но Хэрт, конечно, не мог его слышать.
– Инге хорошая девушка, – заметил гном на языке жестов. – Но… – Он выставил указательный и средний пальцы на обеих руках и покрутил ими перед собой, как будто вытягивал что-то у себя из головы. С учетом контекста я это перевел как «чокнутая».
Хэртстоун нахмурился.
– Нечестно, – показал он. – Она пыталась помочь. Хульдерский браслет приносит удачу.
– Ну, как знаешь, – ответил жестами Блитц.
– Хорошо, что она в безопасности, – вмешался я. – А браслет что, волшебный?
Хэрт стал было отвечать, но вдруг замер, принюхался и махнул рукой: