– Может, наконец, заткнешься… – задумчиво повторил Джек. – Это не Стиви Уандер часом?
– Ну что, ребята, как дела? – бодро осведомился я.
Потому что пора уже было вмешаться. Придушить волшебный меч, вероятно, мудреное дело, но у Сэм бы получилось.
– Да никак, – бросила Сэм. – Замка тут нет. Петель тоже. И скважины нет. А Джек не хочет резать железо.
– Но-но, – оскорбился Джек. – Эта дверь – подлинный шедевр. Поглядите, как искусно сработана! И я уверен, тут не обошлось без волшебства!
Сэм закатила глаза:
– Будь у нас дрель, мы бы просверлили дырку, а я превратилась бы в змею и проползла бы внутрь. Но раз дрели у нас нет…
– А вы не пробовали развести створки?
Это спросил женский голос. И доносился он из пещеры.
Мы все так и подскочили. Голос звучал совсем близко, как будто женщина стояла по ту сторону двери, приникнув ухом к железной створке.
Джек затрепетал и засиял:
– Она говорит! О, прекрасная дверь, говори еще!
– Я не дверь, – отозвался голос. – Я Гуннлёд, дочь Суттунга.
– О, – сразу сник Джек, – какая жалость.
Мэллори прижалась губами к двери и заговорила:
– Вы дочь Суттунга? Вы, наверное, стережете узника?
– Нет, – ответила Гуннлёд. – Узник – это я. То есть узница. Я сижу здесь взаперти одна-одинешенька вот уже… Ох, я сбилась со счета… Века? Годы? Которые из них дольше?
Даже при отсутствии Хэртстоуна язык жестов бывает на удивление полезен. Я повернулся к друзьям и прожестикулировал:
– Ловушка?
Мэллори хлопнула себя ладонью по лбу, как бы говоря: «Вот дурак!» Или: «Совсем уже!»
«Выбора нет», – знаками ответила Сэм. И обратилась к узнице:
– Мисс Гуннлёд, а там у вас нет какой-нибудь задвижечки? Или рычажка, чтобы потянуть?
– Будь у меня задвижечка или рычажок, эта пещера не была бы мне темницей. Уж мой отец обо всем позаботился. Они с дядей Бауги просто дергают дверь, и все. Но у них-то есть великанская сверхсила, и к тому же их двое. А среди вас нет парочки обладателей великанской сверхсилы?
Сэм смерила меня оценивающим взглядом:
– Боюсь, что нет.
Я показал ей язык.
– Мисс Гуннлёд, а мед Квасира случайно не у вас?
– Еще чуть-чуть осталось, – сообщила великанша. – Большую часть давным-давно украл Один. – Тут она вздохнула. – Он был такой очаровашка! Я его тогда впустила, за это отец и посадил меня под замок. Но мед есть еще на донышке одной из чаш. Мой отец очень дорожит этим медом. А вы его хотели заполучить?
– Это было бы круто, – признался я.
Мэллори пихнула меня локтем в ребра.
– Если бы вы помогли нам, мисс Гуннлёд, мы с радостью освободили бы вас.
– Как мило с вашей стороны, – ответила узница. – Но боюсь, это невозможно. Отец и дядя связали мою жизнь с этой пещерой. Это часть моего наказания. Если я замыслю бежать, мне грозит гибель.
Сэм поморщилась:
– Жесткач какой-то.
– Ага, – вздохнула Гуннлёд. – Но я же отдала самый ценный эликсир Девяти Миров нашему главному врагу… Так что вот. Мой сын пробовал снять чары с пещеры, но не преуспел. И ведь мой Браги не кто-нибудь, а настоящий бог!
Мэллори вытаращила глаза:
– Браги, бог поэзии, ваш сын?!
– Да, верно. – В голосе Гуннлёд угадывалась гордость. – Он родился здесь, девять месяцев спустя после того, как меня навестил Один. Я, наверное, уже говорила, что он был такой очаровашка.
– Браги? – хихикнул я. – Это от слова «брага»? Он то есть бражничать любит?
Мэллори зверски прожестикулировала: «А ну кончай!» А вслух сказала:
– Магнус просто пошутил. Конечно, он знает, что «браг» переводится как «поэт» и «лучший». Поэтому Браги – просто чудесное имя. А сочинять стихи – лучший из талантов.
Я моргнул и поспешно добавил:
– Ага, я в курсе. Мисс Гуннлёд, вы вроде что-то говорили про створки…
– Да-да, мне кажется, их можно приоткрыть. Вам понадобятся два клинка. Попытайтесь хотя бы чуть-чуть отжать створки. И тогда, быть может, я разгляжу ваши лица, вдохну свежего воздуха и увижу солнечный свет. Мне и этого будет довольно. У вас ведь еще не перевелся солнечный свет?
– Пока не перевелся, но как знать, – ответил я. – Скоро ведь грядет Рагнарок. Нам потому и нужен мед – чтобы его предотвратить.
– Понимаю, – сказала Гуннлёд. – Наверное, мой сын Браги был бы только «за».
– Если нам удастся отжать створки, – продолжил я, – как думаете, сможете передать мед через щель?
– М-м-м, наверное, да. У меня тут есть старый садовый шланг. Я могу слить мед со дна чаши, только нужна какая-то емкость, чтобы подставить.
Интересно, зачем ей в пещере старый садовый шланг? Может, она грибы выращивает. Или у нее там надувной бассейн.