Он был прав. Нас было только трое. Четвертый член экипажа, Айан Беард, слег с морской болезнью, как только мы вышли из Морле. «Морская Ведьма» была крупной девочкой, и управиться втроем с сорокатонной яхтой было очень сложно.
— Что ж, хорошо, — согласился я. — Берем курс на Гернси.
Он кивнул, как будто с самого начала только и ждал такого ответа.
— Тогда ложись на курс шестьдесят пять градусов на северо-восток.
Я повернул штурвал вправо, наблюдая за катушкой компаса, тут же проложившей новый курс. Должно быть, Хэл разрабатывал его в штурманской рубке, когда на нас вышел пароход.
— Насколько я понимаю, ты и расстояние высчитал?
— Пятьдесят четыре мили. И с этой скоростью, — добавил он, — рассветет задолго до того, как мы туда дойдем.
В воздухе снова повисло напряженное молчание. Я слышал, как он посасывает пустую трубку, но не сводил глаз с компаса, избегая смотреть в его сторону. Проклятье! Я сам должен был подумать о Питер-Порте! Но в Морле я был слишком занят, готовя яхту к отплытию… Я забегался так, что к моменту выхода в море едва держался на ногах.
— Этот корабль… — снова раздался из темноты его голос, заполняя бездну моего молчания. — Чертовски странно, — нерешительно продолжал он. — Знаешь, если на мостике и в самом деле никого не было… — Он запнулся, а потом попытался перевести все в шутку. — Вот это была бы спасательная операция. Тебе хватило бы работы до конца жизни. — Он произнес это очень серьезным голосом, но когда я поднял на него глаза, он пожал плечами и засмеялся. — Ладно, я, пожалуй, пойду еще посплю.
Хэл встал, и через секунду из темного дверного проема рубки до меня донеслось его «Спокойной ночи».
Вскоре после этого Майк принес мне кружку горячего бульона. Он подождал, пока я его выпью, без умолку болтая и строя самые безумные предположения относительно «Мэри Дир». Потом он тоже ушел, и вокруг меня сомкнулся ночной мрак. Неужели и взаправду на мостике парохода никого не было? Возможность того, что по Ла-Маншу ходит судно без экипажа, казалась мне слишком фантастической. Но мне было одиноко и холодно, над моей головой с тихим шелестом раскачивались бледные полотнища парусов, роняя на меня унылые капли оседающего на них тумана, и сейчас я был готов поверить во все, что угодно.
В три ночи меня сменил Хэл, и целых два часа я спал. Мне приснился нависший над нашей яхтой тупой ржавый нос, который неумолимо и бесконечно долго на нас надвигался. Я проснулся в ужасе, обливаясь холодным потом, и несколько секунд лежал, вспоминая слова Хэла. Было бы очень странно, если бы мы занялись спасением этого судна, не успев… Прежде чем в моем мозгу успела сформироваться отчетливая мысль, я снова погрузился в дрему. Но уже через секунду кто-то начал трясти меня за плечо, и мне пришлось выбираться на палубу и, не успев толком проснуться, становиться к штурвалу. Меня окутал ледяной предрассветный сумрак, и все воспоминания о «Мэри Дир» отошли на задний план, утратив актуальность и отчетливость.
Светало очень медленно. Рассвет наступал как будто нехотя, являя взгляду однообразное, угрюмое, слегка вздымающееся море. Крутые волны как будто расплющились, утратив ночной пыл. Дул северный, но несильный ветер, и я обнаружил, что ночью мы успели лечь на другой галс.
Без десяти семь мы с Хэлом уже были в рубке, ожидая прогноза погоды. Он начался со штормового предупреждения для западной части Ла-Манша. Что касается нашего района вблизи Портленда, то он гласил: «Легкий ветер, поначалу северный, позже переходящий в северо-западный и усиливающийся до штормового». Хэл покосился на меня, но промолчал. Говорить что-либо не было нужды. Я сверил наше местоположение и дал Майку курс на Питер-Порт.
Это было очень странное утро. По небу стремительно неслись рваные облака, но на уровне моря ветра почти не было, и даже под всеми парусами мы едва продвигались вперед со скоростью в жалких три узла, вяло покачиваясь на волнах. Нас по-прежнему окружало некое подобие тумана, и видимость не достигала и двух миль.
Мы почти не разговаривали. Думаю, что все остро осознавали нависшую над нами опасность. Угроза исходила от окружающего нас со всех сторон моря, а до Питер-Порта оставалось еще целых тридцать миль. Тишина и отсутствие ветра угнетали.
— Схожу еще раз проверю наше положение, — произнес я.
Хэл кивнул, как будто думал о том же самом.
Но изучение карт ничем нам не помогло. Насколько я мог судить, мы находились в шести милях к северо-северо-западу от скал Рош-Дувр. Это скопление утесов и подводных рифов образовывало западный форпост Нормандских островов. Но наверняка я сказать не мог. Все мои расчеты слишком сильно зависели от силы течения и дрейфа яхты в подветренную сторону.