В результате этого пересмотра стало ясно, что район предполагаемых операций русских крейсеров резко меняется: им придется действовать не на отдаленных вражеских коммуникациях, а вблизи берегов, где автономность и дальность плавания не очень-то важны. Здесь гораздо нужнее высокая живучесть и хорошее бронирование: ведь в стесненных восточных морях становится гораздо вероятнее встреча с крупными кораблями противника. Наконец, не исключено, что броненосным крейсерам придется участвовать и в эскадренном бою с вражескими броненосцами. Эти требования положили начало концепции крейсера нового типа, у которого за счет снижения запасов топлива значительно усилено бронирование и вооружение при достаточно высокой скорости хода.
Так логика объективного исторического развития заставила моряков и инженеров заняться вплотную проблемой «эскадренного крейсера» и убедиться, что у фрегатов парусной эпохи было важное преимущество перед броненосными крейсерами конца XIX века: они соответствовали парусным линейным кораблям, с которыми взаимодействовали в бою.
В самом деле, если собственно крейсерскую службу — действия на коммуникациях — могли тогда выполнять корабли всех классов — и линейные, и фрегаты, и шлюпы, и корветы, — то крейсерская служба при эскадрах обычно поручалась фрегатам. И они прекрасно соответствовали тогдашним линейным кораблям: при меньшем водоизмещении и меньшем числе орудий они зато были быстроходнее. Как правило, фрегат мог всегда уйти от более сильного линейного корабля, но и схватка с ним не была для фрегата безнадежной: хотя орудий на нем было меньше, но они были точно такие же, как на линейном корабле, и легко пробивали вражеский борт.
В середине XIX века броненосный винтовой фрегат перечеркнул боевое значение парусных деревянных линейных кораблей и тем самым вызвал появление нового класса — эскадренных броненосцев. Но пока этот класс не выработался и не составил основного костяка боевых эскадр, ни о каком соответствующем ему типе крейсера не могло быть и речи. Вот почему в 1860–1900 годах мы видим в мировом кораблестроении весьма противоречивые взгляды на роль и место броненосного крейсера. Лишь к концу этого периода, когда сложился, наконец, тип башенного эскадренного броненосца, возникла необходимость создать, если так можно выразиться, «эскадренный крейсер», который так же соответствовал бы эскадренному броненосцу, как некогда парусный фрегат соответствовал парусному линейному кораблю.
Ясно, что такой крейсер, предназначенный для разведки и дозора при эскадре, должен был быть сильным, быстроходным броненосным кораблем большого водоизмещения и с большой дальностью плавания, способным вести бой с равноценными кораблями противника, не прибегая к поддержке эскадренных броненосцев. К этому времени крейсер-рейдер для действий на океанских коммуникациях был разработан так хорошо, что невольно явилось искушение приспособить его для новых целей, увеличив скорость и бронирование за счет снижения дальности плавания. Так в конце XIX века появились броненосные крейсера нового типа, вместе с которыми проник на «эскадренные крейсера» ничем не оправданный главный калибр — 203 мм. Достаточный для действий на коммуникациях, этот калибр явно не соответствовал задачам «эскадренного крейсера».
Крейсера 1878-1945 гг.
Однако объективные законы развития техники оказались таковы, что следующее десятилетие стало, по сути дела, периодом изгнания 203-мм калибра с броненосных крейсеров и постепенной замены его все более и более крупными. Так, на смену ему в германском флоте приходит калибр 210 мм, в английском — 234 мм, в американском и русском — 254 мм. Если на «Баяне» (1900) — первом русском броненосном крейсере нового типа — было установлено два 203-мм орудия главного калибра, то на «Рюрике II» (1906), вступившем в строй после русско-японской войны, главная артиллерия состояла из четырех 254-мм пушек. Но дальше всех в этом направлении пошли японцы...