- Поверьте, это так, - проникновенно сказал Индус. – У вас в лодке запас отличных полуфабрикатов… есть миниатюрная газовая плита, баллоны…
Он ободряюще улыбнулся и добавил:
- …и еще некоторые необходимые вещи. Рустам, как опытный бродяга, быт вам наладит, Мы с Василием, если не завтра, так послезавтра… приедем и привезем вам все, что закажете - в разумных пределах, разумеется. Но будем надеяться, что Григорий Иванович скоро очнется от беспамятства.
На том и расстались.
…Когда новые жильцы Фединой Заимки устроились на месте, на восточном горизонте уже обозначился светлый ореол – предвестник грядущего Солнца.
Татьяна с Григорием заснули, а Кореец обошел полуостров по периметру. Ничто не ускользнуло от его внимания, и он еще раз убедился, что Стратег как всегда прав в своих решениях. Для безопасности небольшой группы в Выйме не найти места лучше этого.
Ночь выдалась теплой, - по аскетическим меркам Корейца. И он решил не возвращаться в усадьбу. Достал из рюкзака спальный мешок и прикорнул в нише прибережного косогора.
Спал урывками, регулярно просыпаясь и оглядывая горизонт. В восемь поднялся и побрел к Заимке.
Истинно деревенская жительница, Татьяна уже встала и накормила своего подопечного. На вопросы «как спалось» и «удобно ли вам» отвечала позитивно и с бодрой улыбкой. Действительно, в отобранных для обитания комнатах сквозняков почти не было, к тому же при надобности можно обогреть помещения газовой печкой, «спасибо Рустаму», вчера собравшему ее.
Позавтракав, Кореец продолжил исполнение своих охранных обязанностей. Вытащил из забора длинную жердь и тщательно проверил все топи болота, отсекающего Заимку от суши.
Нет, отсюда, похоже, незваных гостей ждать не приходится.
Необходимо сосредоточить внимание на акватории, прилегающей к полуострову.
Поэтому ближе к вечеру Кореец известил Татьяну о своем решении, мол, надо опять дежурить с ночевкой на берегу. Женщина повздыхала, но восприняла весть спокойно, - уже привыкла доверять обстоятельному азиату.
Когда Рустам ушел, она уселась на ящик у ложа мирно посапывающего Григория. Спал ли он? Судя по закрытым глазам, скорее да, чем нет. Но если у человека все чувства где-то за облаками, как оценить его состояние?
Татьяна вытащила вязальный набор, предусмотрительно захваченный из дома. Пальцы привычно заработали, и думы потекли в такт движениям: «что завтра попросить нужное для хозяйства?», «хорошо, если Григорий Иванович выздоровеет уже завтра», «но, с другой стороны, если этого не произойдет, мне, в общем-то, здесь не так уж и плохо»…
При этой мысли она с улыбкой посмотрела на лицо спящего Григория.
И увидела его открытые глаза. Мысли в них не было, но взгляд показался Татьяне странным.
Почему? Тут до женщины дошло: из глаз Григория исчезло выражение безмятежности и умиротворенности – непричастности к грешному миру.
«Неужто начал выздоравливать?» - подумала Татьяна и осторожно провела ладонью у глаз Григория. Никакой реакции. Тогда она проговорила, обращаясь ласково, чего не позволяла себе на людях:
- Гришенька, как ты?
Реакции опять не было. Но глаза Григория будто высматривали нечто, находящееся за окном.
Татьяна попыталась проследить, куда смотрит ее «Гришенька». С таким же успехом она могла бы понять, на кого смотрят облака.
Вязать уже не хотелось. И женщина стала напряженно наблюдать за выражением лица своего подопечного.
Прошло не менее часа.
Вдруг Григорий встал, взял Татьяну за руку и повел за собой. Движения его были уверенными и ласковыми - женщине даже не пришло в голову оказать сопротивление.
В коридоре Григорий сбавил шаг и стал вести по стене ладонью свободной руки. Будто хотел что-то ощутить.
И действительно, шагов через пять он остановился. Пальцы его беспокойно забегали по темному дереву. Следя за ними, Татьяна пригляделась и увидела, как невидимые выпуклости стены стали сливаться в некую картинку.
На сером фоне в полный рост проступило изображение длиннобородого человека, завернутого во что-то, похожее на плащ.
Ладонь левой руки Григорий положил на лоб барельефного старца, а правой рукой подтянул к себе Татьяну. Боком навалился на стену, которая вдруг стала поддаваться его нажиму.
Протиснувшись в образовавшуюся щель, мужчина протащил за собой женщину. И открывшаяся часть стены тут же захлопнулась, будто подтянутая пружиной.